— Проходи, — грустно шмыгнула я носом, поймав себя на мысли, что этот день бесконечен. — Рита уехала в офис и будет через пару часов, она сама мне сказала.

— Но мы недавно расстались, — потер Антон переносицу, заглядывая мне за спину и с удивлением замечая букет.

— Прости, — я подхватила розы и попыталась зачем-то запихнуть их в напольную вазу, но Антон уже развернулся, чтобы уйти.

— Все понятно! — буркнул он, — не трудись! — и ушел, хлопнув несчастной дверью, а я сползла по стеночки и прикрыла глаза. Букет остался в руках, и нежный аромат снова забил ноздри, раздразнивая соблазнительными нотками.

«Оказывается, мужчины истеричнее любой девчонки, а мелодрамы — это выдумка, далекая от реальности. Вот она реальность, которая выкачивает из тебя все силы и лишает слов!»

И я действительно не могла открыть глаза, потому что не понимала, что произошло и почему эти ослы мне не дали ничего объяснить. И Ритка куда-то подевалась, когда обещала мне вкусный ужин и романтику.

Когда в дверь снова позвонили, я не дернулась, продолжая сидеть в коридоре с закртыми глазами. А когда сотовый начал вибрировать и продолжал снова и снова, я закинула букет в угол, пнула напольную вазу, ногой пихнула пластиковое недоразумение под комод и на прощание кинула пушистым Риткиным тапком в дверь, удаляясь на кухню. Урчание в животе напомнило о том, что я голодна, а лужица на столе свидетельствовала о размороженной курице.

— Не готовь, говоришь? Угу! — и я воинственно вцепилась в синюшнюю тушку, выбирая орудие убийства и готовясь впервые в жизни вспороть чье-то брюхо.

Глава одиннадцатая

План по спасению

(Аленушка)

— Почему ты не брала трубку, я тебе звонила весь вечер? — Ритка стояла в дверном проеме своей спальни немым укором, разглядывая черный экран моего севшего айфона. Поужинав вчера, я упала на огромную кровать сестры, закуталась в кокон из одеяла и покрывала, включила кондей на полную и уснула, овеваемая прохладными потоками воздуха. После всего, что случилось, отвечать на телефонные звонки и открывать кому-то двери сил не находилось.

— Я тебе пиццу заказала, но ты проигнорировала доставку, — продолжала сестра, не двигаясь с места.

И только сев на кровати и протерев глаза, я заметила ее состояние. Ритка выглядела неопрятно: белые бриджи с некогда идеальными складками помялись, а полы шелковой блузки без рукавов торчали прямо из-под ремня. Я никогда не видела сестру в таком состоянии, и сейчас вглядывалась в ее безжизненное лицо.

«Это какие проблемы на работе высосали из жизнерадостной и немного агрессивной Ритки все соки и энергию?»

— Рит, что случилось? — охрипшим от волнения голосом спросила я сестру. — Это Антон, да?

Ритка дернулась и вперила в меня горящие недобрым блеском глаза.

— Ты все знаешь? — спросила она дрожащим голосом и поджала губы, которые тоже начали дрожать. Я поняла, что сестра из последних сил держится, чтобы не разреветься передо мной, как девчонка. — Откуда?

— Он приходил вчера, с цветами, — виноватым голосом начала я повествование, но Ритка вдруг издала жалобный стон и сползла по косяку на пол, пряча лицо в ладонях.

Вскочив с кровати, я встала напротив нее и начала нервно грызть ноготь на большом пальце, не зная, как и чем утешить сестру, чьи плечи вздрагивали в немой истерике.

— Я позвоню папе, — нерешительно шагнула я в проем, но Ритка схватила меня за ногу ледяными пальцами, и я охнула, дергая ногой.

— Когда ты вчера пошла в ванную, — начала они тихим голосом, — в дверь позвонили.

Я вытаращилась на сестру и оглядела ее с ног до головы еще раз. Немытая голова, растрепанная прическа, мятая одежда и запах… Я повела носом и поморщилась. Неужели у них в офисе не придумали специального места для курения, невозможно же работать в условиях прокуренного помещения.