Собственная жизнь - Нина Князькова

Я повернулась и посмотрела на Славку, сидящего на заднем сиденье. Мальчик кусал губы, а в его глазах стояли слезы.

- Правда, знаешь? – Уточнила.

Слава кивнул и рвано выдохнул.

- Я же не знал…. Это получается из-за меня маму…, - всхлипнул он и закрыл рукавом глаза.

- Ничего не из-за тебя, - возмутилась я его такими мыслями. – Просто так все совпало.

- Бандиты ее все равно бы убили, ведь она могла сдать их в любой момент, - добавил Володя. – Икона в квартире? – Спросил он, когда Славка закончил вытирать рукавом слезы.

Ребенок кивнул.

- Едем, - печально выдохнула я, понимая, что меня ждет еще один долгий-долгий день.

Глава 17

Глава 17

Только въехав в тесный двор панельного дома, я заметила позади нас машину Мирона. Видимо, увидел, что едем мы не домой, и устремился следом за нами. Поэтому, когда мы вышли из машины, а Славка отчего-то забрал у меня Еську, Белоярцев уже подбежал к нам.

- Что случилось? – Обхватил он мои плечи.

- Нервный какой, - услышала я бормотание Володи, который устремился к подъезду.

- Идем, - я кивнула Славке, который тоже поспешил к двери и, прихватив Мирона за руку, повела за собой. Тот отчего-то сразу послушался.

Ключи от квартиры у меня были с собой, так что с замком проблем не возникло. Едва я открыла дверь, мужчины оттеснили меня в сторону и сами прошли внутрь.

- Чисто, - Володя через минуту выглянул из-за двери.

Я забрала у нервничающего Славки Есению и прошла внутрь, мальчик последовал за мной. В квартире было непривычно чисто и пусто. Все, что можно было отсюда забрать и увезти, было вынесено. По сути, в квартире осталась лишь сантехника, советский еще кухонный гарнитур с отломанными дверцами и стены. Пустые голые стены.

- И где она? – Растерянно спросила я, когда по-хорошему осмотрелась, остановившись в проходной комнате. Ни намека на икону здесь не было. Или это мы плохо смотрели?

- Здесь, - коротко ответил Славка, прошел к окну и, что-то там пошаманив, вдруг поднял подоконник вверх. Под этим самым подоконником обнаружилась ниша, в которой лежало нечто, завернутое в серое полотенце. – Вот она. Мы тут с Еськой еду иногда прятали. Даже мамка не знала, что тут подоконник поднимается.

- Хитро придумано, - хмыкнул Володя, а Мирон забрал сверток из ниши и развернул его.

Я с интересом подалась вперед. Икона была не больше листа формата А4 и представляла собой, по сути, цельный кусок дерева, грубовато обернутый серебром по краям. На потемневшем почти до черноты фоне проступал неожиданно светлый лик Богородицы.

- Я помню ее, мать показывала в детстве, - Белоярцев аккуратно завернул икону обратно в полотенце и отдал ее Славке. – Береги ее, - напутствовал.

Почему-то именно этот поступок мужчины заставил меня посмотреть на него совершенно по-другому. Ведь эта вещь стоит бешенных денег, на которые даже такой небедный человек, как он, мог польститься. Но нет, Мирон отдал ее в руки мальчика, кажется, даже без сожаления, хотя на икону у него были такие же права, как и у Братислава.

- Поехали домой? – Улыбнулась я растерянному мальчику.

Славка растерянно кивнул и прижал икону к себе.

- Я на работу сейчас уеду, - шепнул мне Белоярцев, когда мы уже вышли на улицу. – Вечером заеду к вам.

- Хорошо, - кивнула я и в этот раз сама поцеловала его в щеку.

Славка только хмыкнул, Володя тактично отвернулся, а Еська внимательно проследила за тем, как улыбающийся дядя Мирон уходит к своей машине, на ходу доставая телефон из кармана. Кажется, что у нас в семье все друг друга понимают с полуслова.