Смеясь на одну из шуток Алика, которую он озвучивает в ролях, еще и жестикулирует руками, поворачиваю голову к бару и замираю. За стойкой сидит Никольский и держит в руке стакан колы со льдом. Он смотрит прямо на меня, и в этот момент мне хочется просто исчезнуть или, чтобы это оказался мираж.

Откуда он здесь? Сколько уже так сидит? Что он думает? Тысяча вопросов вспыхивают в голове. Даже отсюда я уже вижу, быть грозе.

Глава 25

Яна

— Извините, мне нужно отойти, — говорю и понимаю, что все, сидящие за столом тоже смотрят в направлении моего взгляда.

Внутри все трепещет, пульс стучит в висках, и холодная вязкая масса распирает грудь. На деревянных ногах подхожу к Вадиму.

— Привет.

— Привет, — недовольный тон не оставляет сомнений.

— Ты как здесь? — сердце бьется, словно бешенное.

— Приехал к тебе, думал, поужинаем, переночую, а утром уеду. Но, смотрю, у тебя все хорошо. В моей компании не нуждаешься.

— Я просто встретила друзей из института…

— Я понял, что ты очень занята. Даже позвонить за весь день времени не нашлось.

У меня нет аргументов, но и его претензии бесят.

— Мне нельзя пообщаться с друзьями?

— Можно. Пригласи их, когда я буду с тобой и общайся. А посиделки в компании мужиков в загородном отеле, меня не устраивают.

Говорит он, вроде как спокойно. Но вижу, что на срыве, одно неправильное слово и полыхнет.

— Вадик, мы собирались поужинать с Мариной. Ребята пришли перед тем, как я спустилась.

— Я не буду в этом разбираться. Собирай свои вещи, мы уезжаем.

Что? Он серьезно?

— У меня завтра второй день форума!

— У тебя нет второго дня. Вещи собирай!

Шок сменяется возмущением. Жесткое выражение его лица не дает вариантов на другой исход. Если сейчас откажусь, он увезет меня силой, чувствую. И, как бы не было омерзительно, мне придется подчиниться. Я нарушила чертовы правила. В такие моменты мне хочется завыть от безысходности. Но вариантов у меня нет.

Срываюсь с места и иду к лифту, Никольский следует за мной.

Пока поднимаемся на третий этаж, молча сверлим друг друга разъяренными взглядами.

Открываю номер, нервно скидываю все в чемодан, не заботясь о том, как оно туда упало. Натягиваю сапоги. Вадим, стоявший все это время, облокотившись плечом о стену в коридоре, снимает с вешалки мою шубу и помогает надеть. И эта молчаливая учтивость еще больше выводит меня из себя.

Вручаю ему чемодан и выхожу из номера. Щеки горят, в горле мешает образовавшийся ком, хоть бы не разреветься. Сдаю на стойке регистрации электронный ключ, ссылаюсь на то, что срочно понадобилось уехать.

В машине все еще держусь. Но из последних сил. Ребята в ресторане смотрели мне вслед абсолютно недоуменно. Мне даже подойти попрощаться было стыдно. Что сказать? Что меня, как провинившуюся школьницу, увозят домой? Во мне столько негативных эмоций, что попросту не могу их удержать.

— А почему ты не позвонил, что приедешь? Или изначально с проверкой ехал?

— Мне казалось, ты не нуждаешься в проверках. Но сегодня понял, что ошибался.

— Что? Да я вообще не собираюсь тебе что-то доказывать! И оправдываться тоже! Если у тебя такое обо мне мнение.

— А какое ты хочешь мнение, Яна? Может, мне по голове тебя погладить за то, что я увидел? Мне не улыбается смотреть, как какой-то долбо*б корчится перед тобой, а ты смеешься и позволяешь ему класть руку на твое плечо.

Боже, Алик в разговоре, едва дотронулся в контексте рассказа, я даже дружеским этот жест не назвала бы, просто машинально так у него получилось. Слезы душат, мне так обидно все это слышать!

— Ты делаешь из мухи слона.

— Яна, бл*дь, просто замолчи! Не выводи меня из себя!

— А как мне прикажешь реагировать? Это поездка по работе, а ты единолично решил мне ее сократить. Что я Шмелевой скажу?

— Мне пох*р, Яна! Об этом нужно было думать раньше!