Мой сладкий грех - Ника Орлова

— Истерика начнется прямо в аэропорту, — ржет, — что мне ей сказать?

— Я ей напишу.

— Новая на горизонте замаячила? Колись.

— Угу.

— Кто такая?

Некоторое время молчу, не знаю озвучивать или нет, но прихожу к тому, что все равно, станет явным.

— Калинина.

— Что? Ты что камикадзе?

— Похоже, да.

— Нах*р тебе эти проблемы? — недоумевает Серый.

— Я тоже вначале так подумал. Но решил не ограничивать общение, закончит ремонт, разойдемся в разные стороны и не вспомню. Не знаю, как затянуло. Очнулся, когда понял, что мы уже летим на полной скорости и поздно тормозить.

— Ошалеть! Реально запал?

— Запал…

— И попал… — обреченно констатирует Полянский.

Во второй половине дня заезжаю к Карине. Она кидается мне на шею, тараторит какую-то хрень, предлагает обед. Мне смешно, она и готовка понятия несовместимые, небось, принесла еду в контейнерах из ближайшего кафе.

— Карина, остановись, — опускаюсь на диван в гостиной, она садится рядом.

— Что-то случилось?

— Мы больше не будем вместе.

— Что? Почему? — ошарашено смотрит.

— Перегорело…

— Ты…ты меня неделю назад провожал, все было нормально… Это шутка, Назар? Шутка?

— Я что на клоуна похож?

— Но почему? — она пускает слезы.

Ну понеслась.

— Я не пришел объясняться. Я сообщаю, чтобы больше не было иллюзий.

— То есть, причину я не услышу? Это из-за нашего телефонного разговора, да? Прости, я помню, что ты не любишь ультиматумов. Я просто сорвалась. Мне, когда написали, что ты с ней на вечеринку приехал, у меня крышу сорвало. Назар!

— Крыша, как я вижу, на месте. Все у тебя будет хорошо.

Поднимаюсь и иду на выход, Карина семенит за мной.

— Останься хотя бы сегодня, пожалуйста, — закидывает руки мне на шею.

Снимаю их, как же не люблю женщин, которые навязываются.

— Карина, я четко обозначил свою позицию. Ты все поняла, хватит включать дуру. Я же знаю, что ты не дура.

— Хотя бы объясни почему уходишь? К ней?

Оставляю ее без ответа, выхожу, не дожидаясь лифта, сбегаю по ступенькам вниз. Ненавижу бабские истерики. Завожу машину и набираю Нику. Она не берет трубку.

Еду домой, может, там по этажам бегает, не слышит звонка. Соскучился жесть. Расстались только позавчера. На следующий день не стал ее дергать, слышал, что после первой ночи там все зажить должно, а увидел бы, не удержался. Бл*дь, никогда таким на заморачивался. Куда я попал, что вообще происходит? Стебусь над собой, но продолжаю, как пацан, ехать в надежде увидеть ее.

На участке уже высажены деревья и кусты, идет посадка цветов, оцениваю, проходя в дом, общую картину — невероятно. Даже успела многоуровневые клумбы обустроить. Внутри снует народ, Ники нет, хотя рабочие говорят где-то здесь.

Поднимаюсь на второй этаж, заглядываю по комнатам, попутно отмечая, что картинка вырисовывается и она мне очень нравится. В одной из спален подхожу к окну, и в поле зрения попадает она. В окружении трех мужиков с задней стороны дома что-то активно показывает, они слушают, раскрыв рты. На ней белая короткая юбка и лавандового цвета широкий топ. Когда она поднимает руку и показывает куда-то вдоль сада, он приподнимается, и я вижу полоску кожи. Но это вижу не только я, двое из работяг, пялятся туда, не по-детски, пока она объясняется с третьим.

Ох*реть, бл*дь! Выхожу из комнаты, спускаюсь и спешу к ним.

Ника замечает меня в нескольких метрах, видимо, моя злость написана на лбу. Борюсь с желанием раскидать их по участку, как котят. Она прекращает говорить и растерянно наблюдает, пока подхожу.

— Добрый день, — обращаюсь ко всем присутствующим.

Они отвечают. Ника заглядывает мне в глаза и сразу отводит их.

— Знакомьтесь, это хозяин дома, Назар Владиславович.