Входит одна из медсестер, ее глаза сосредоточены на планшете. Когда она поднимает взгляд, то останавливается, и ее щеки розовеют.

— Вау, здесь много привлекательных мужчин, — говорит она мне, и я хихикаю. Затем она поворачивается к Ашеру. — У нас небольшая проблема. Кажется, кто-то пронюхал о твоем присутствии здесь. Репортеры заполонили парковку.

Глаза Ашера встречаются с моими, прежде чем снова посмотреть на нее. — Ладно, спасибо, что рассказала мне.

— И это все? — Спрашиваю я. — Это все, что ты собираешься сказать?

— А чего еще ты ожидала? Что я собираюсь оставить тебя здесь? Ни за что на свете. — Его тон полон уверенности. — Кроме того, все, что они знают, это то, что я нахожусь в больнице с тысячами пациентов.

— Э-э, — вмешивается Колби, глядя на свой телефон. — Это не совсем так. Кто-то выяснил, что Тесса — одна из тех пациенток и твоя ученица, и они начинают собирать воедино кусочки того, насколько она похожа на женщину, с которой тебя видели в последнее время.

Ну, черт возьми.

29

АШЕР

Звук стука каблуков по полу становится раздражающим, когда Блэр шагает по комнате. Она все время твердит о том, как она мне это сказала, о том, что приехать сюда было ужасной идеей. Если мне еще раз придется услышать о ее ненависти к контролю ущерба, я потеряю самообладание.

Тессе все еще не давали никаких обезболивающих, поэтому с каждым стуком обуви Блэр становится ясно, что ее головная боль усиливается. Я беру ее за руку и провожу большим пальцем взад-вперед, чтобы успокоить ее. Делейни и Саванна смотрят на моего публициста, как на какое-то цирковое представление. Хотя, это, вероятно, из-за их связи с Тессой. Если кто-то не нравится ей, то и им тоже.

— Она всегда такая? — Спрашивает Саванны.

Колби фыркает. — Она хуже.

— Хорошо. — Блэр делает глубокий вдох. — Хорошо, я могу это раскрутить. Должен быть способ раскрутить это.

Я не скучаю по тому, как Тесса закатывает глаза. Она постепенно начинает выглядеть лучше, чем сегодня утром, к ней возвращается румянец. Вон та блондиночка, возможно, беспокоится о моем имидже, но меня беспокоит только девушка на больничной койке.

— И как ты собираешься это сделать, всезнающая? — Пошутил я.

Она поворачивается, чтобы посмотреть на меня, затем на ее лице появляется отвращение. — Для начала, ты можешь перестать делать это.

Ее рука указывает туда, где переплетаются руки Тессы и мои. Тесс неловко ерзает и пытается отстраниться, но я усиливаю хватку, качая головой, когда она смотрит на меня. Ни черта из того, что Блэр может сказать, не заставит меня отпустить. Особенно не тогда, когда я только что вернул ее и чуть не потерял навсегда.

— Я все еще не понимаю, как они узнали. — Делейни вздыхает. — Ты не покидал эту комнату. Вы думаете, это была одна из медсестер?

Я качаю головой. — Они подписали документы о неразглашении и все такое.

Колби садится и проводит руками по лицу. — В статьях говорилось, что это поступило из надежного источника.

Тесса ахает и поворачивается к Зейну и Ноксу с широко раскрытыми глазами. — Ты же не думаешь—

— Нет, — Нокс останавливает ее вопрос, прежде чем он даже задан. — Он не настолько облажался.

Зейн, однако, не выглядит таким убежденным. — Я не знаю, чувак. Когда он уходил, я курил на улице, и он был очень зол.

— Истон, — раздраженно говорит Делейни. — Конечно. Я клянусь, когда он не получает того, что хочет, он делает самый глупый гребаный выбор.

Блэр останавливается и скрещивает руки на груди. — Вы все закончили? Поздравляю, вы разобрались с тем, что не имеет значения.

— Не имеет значения? — Саванна прищуривается, глядя на нее.

— Не имеет значения, откуда они знают. Единственное, что имеет значение, — это что они знают, и как мы можем превратить это в историю, с которой сможем справиться.