Бунтарь - Келси Клейтон

Из меня вырывается легкий смех. — Похожа ли я на человека, способного на самоистязание?

Колби улыбается, показывая ямочки, которые соответствуют моим собственным — наше секретное оружие, как нам нравится их называть.

— Тouché. Я поймаю тебя позже.

Я поворачиваюсь и собираюсь уйти, когда он снова открывает рот.

— О, кстати, снаружи толпа СМИ. Просто предупреждаю.

Застонав, я натягиваю солнцезащитные очки на лицо. Последнее, что мне сейчас нужно, это чтобы люди, которые не заслуживают ответа, забрасывали меня вопросами. Это как сыпать соль на рану. Конечно же, когда я поворачиваю за угол, они там — стоят вокруг, как стервятники, ожидающие своей следующей жертвы.

Мой телефон вибрирует у меня в кармане. Трент Инглвуд. Я принимаю его и подношу к уху.

— Алло?

— Привет, — приветствует он меня с облегчением, когда я отвечаю. — Я видел новости. Мне так жаль, чувак. Я понятия не имел.

Я пожимаю плечами, хотя он не может меня видеть. — На самом деле это было не то, о чем я хотел говорить. Я думаю, что некоторое время я отрицал это.

— Я понимаю, чувак. Это действительно тяжело.

Трент — старый друг, тот, кто был в моей жизни с тех пор, как мы были детьми. Я бы не назвал его своим лучшим другом, поскольку Колби убил бы меня, если бы кто-то другой носил этот титул, но он определенно мой самый давний друг. Он из тех парней, с которыми я могу месяцами не разговаривать, и ничего не меняется. Мы возвращаемся к тому, на чем остановились, и как будто времени не прошло. Он, вероятно, один из немногих людей, которым я сейчас отвечу на телефонные звонки.

— Дай мне секунду. Мне приходится проходить сквозь стену жадных до денег придурков, пытающихся получить сенсацию изнутри.

Он хихикает. — Не сдирай кожу заживо.

Я убираю телефон от уха и прикрываю лицо рукой, когда вспышки камер и вопросы буквально кричат мне в лицо.

Ашер, это все твои вещи?

Как ты относишься к тому, что больше не играешь в футбол?

Как ты думаешь, ты когда-нибудь поправишься?

Если бы это не привело к тому, что меня бросят в тюрьму, я бы, вероятно, переехала их своей машиной, просто ради спорта. Вся их компания следует за мной от дверей до моего черного Range Rover, и вопросы не прекращаются даже тогда, когда я в безопасности внутри. Когда я завожу машину, мой телефон подключается к громкоговорителю.

— Ты все еще там? — Спросил я.

— Да, — отвечает Трент. — Это прозвучало жестоко. Сколько их там было?

Я смотрю в зеркала, просто чтобы убедиться, что на моем пути никого нет, затем выезжаю с парковки. — Не уверен, и я не собираюсь торчать здесь, чтобы считать.

Он вздыхает. — Я могу чем-нибудь помочь?

— Ты можешь поговорить о чем-нибудь другом. Что у тебя новенького?

— Эш, ты же знаешь, что с моей стороны никогда не о чем говорить. Я все еще обучаю кучу детей, которые считают, что деньги их родителей — ключ к успеху, а летом я провожу время у бассейна.

Я не могу удержаться от смеха. — В твоих устах последняя часть звучит как что-то плохое.

— Это могло бы быть более насыщенным, это точно.

— Я не знаю. Мне бы не помешало немного расслабиться у бассейна.

Честно говоря, я не могу вспомнить, когда в последний раз позволял себе просто дышать. Вероятно, это было еще в старших классах школы, когда мы с семьей отправились в путешествие на Багамы. Подожди, нет. Даже тогда мой отец заставлял меня выполнять упражнения на пляже. Я беру свои слова обратно.

— Ну, ты всегда можешь прийти ко мне посидеть, — предлагает Трент, затем на секунду замолкает. — Знаешь, это может быть хорошей идеей.

— Что? Дуться у тебя дома и заставлять тебя слушать, как я жалуюсь и стону?