Удержать мою девушку - Анжела Снайдер

Одеяло сползает, обнажая ее окровавленное платье и синяки, начинающие формироваться на руках и виске, я съеживаюсь от этого зрелища.

Глаза Альдо широко раскрываются.

— Ладно, ладно. Нам нужно убираться отсюда к чертовой матери, пока кто-нибудь не обнаружил его тело. После того, как ты ушел, я снял цикличное видео и очистил всю систему безопасности от всех записей за последние несколько часов с момента твоего приезда. Когда мы вернемся в особняк, я поработаю с записями камер видеонаблюдения в этом районе, но, возможно, не смогу стереть все. Кто-то мог уже видеть, как ты нес ее на руках, и сообщил об этом.

— Мы решим эту проблему, когда доберемся до нее, — рычу я, прежде чем закрыть боковую дверь. Затем бегу к водительскому месту, запрыгиваю на сиденье и захлопываю дверь. Срывая маску, я бросаю ее на пол. Затем, включив двигатель, выезжаю с парковки и мчусь по улице обратно к комплексу.

Я оглядываюсь на Лину, лежащую на полу, и мне приходится несколько раз моргнуть, чтобы убедиться, что она мне не мерещится.

— Теперь ты в безопасности, Лина, — мягко говорю я ей. — Я забираю тебя домой.

В тот момент, когда мы с Альдо возвращаемся на территорию, которую называем домом, я вижу огромную темную фигуру, стоящую на подъездной дорожке.

— Черт, — бормочу я себе под нос.

Я паркую фургон и выхожу. Подходит Бенито, высокий и угрожающий, с мускулами, покрытыми татуировками.

Он у моего отца номер один, и он огромный, злобный на вид сукин сын, но в его сердце теплится моя семья, и только моя семья. На самом деле он мой крестный отец и всегда был для меня как дядя, присматривая за мной и защищая все годы, пока я рос.

Его огромные мышцы бугрятся под футболкой, угрожая разорвать швы, когда он смотрит на меня сверху вниз. Альдо вылезает из фургона и закрывает дверь. Я практически вижу, как он дрожит.

— Скажи мне, что вы двое не были на той вечеринке Берлускони, — начинает Бенито.

Я смотрю на него и пожимаю одним плечом.

— Черт возьми, Нико! — Он практически рычит. — Я надеюсь, что, черт возьми, ты не имеешь никакого отношения к смерти сына Карбоне.

Черт. Слухи распространяются быстро.

Я вздрагиваю от его обвинения и даже не могу встретиться с ним взглядом. Я никого не боюсь, но не готов к неодобрению Бенито. Я хочу, чтобы он мной гордился. И мои действия сегодня вечером повлекут за собой множество последствий о которых у меня еще даже не было времени подумать.

— Лучше бы у тебя была чертовски веская причина, — шипит Бенито.

— Да, была. — Медленно возвращаюсь к фургону и открываю задние двери, прежде чем отойти в сторону.

Бенито подходит ближе, проверяет груз, его бровь внезапно выгибается от удивления.

— Кто это, черт возьми, такая?

— Селина Макколл.

Его голова поворачивается в сторону, и он встречается со мной взглядом.

— Твоя Селина?

— Да. — Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на спящую на заднем сиденье блондинку. — Она была на вечеринке. Джино делал ей больно. Черт возьми, он мог бы даже убить ее, если бы я не вмешался.

— Откуда ты знаешь, что это она? — Спрашивает он, и я слышу беспокойство в его голосе, потому что я уже ошибался раньше. Я спас, кажется, сотню Селин Макколл, утверждая, что они были ею, прежде чем узнал, что это не так.

— Это она, — уверенно говорю я ему. — Не только глаза, но и такое же родимое пятно у нее на шее. Я на тысячу процентов уверен, что это Лина.

— Черт возьми. Спустя столько времени… — Голос Бенито замолкает, когда он качает головой. Затем мрачным голосом он говорит мне: — Мы разберемся с гневом твоего отца, когда он вернется домой.

— Ты не собираешься ему звонить?

— Рисковать испортить их поездку на годовщину? Ни за что, черт возьми, — ворчит он. — Они будут дома через несколько дней. К тому времени мы придумаем, что им сказать.