Слезы предательства - Мишель Хёрд (2023)

Мои глаза прикованы к нему, когда он оглядывается через плечо на того, кто в нас стреляет. Затем его взгляд скользит по мне, и он говорит:

— Мы должны остановиться и разобраться с проблемой. Оставайся в машине, пока один из нас не приедет за тобой.

Я прижимаю руку к своему бешено колотящемуся сердцу.

— Хорошо.

— Ты молодец, Малышка.

Я могу только кивнуть, а затем бросаю взгляд через заднее окно на седан и что-то, похожее на уменьшенную версию грузовика, которые едут позади нас.

— Готов, брат? – спрашивает Алексей, когда мы сворачиваем на дорогу, ведущую к комплексу.

Дмитрий усмехается.

— Всегда.

Дэмиен и Карсон припарковали два других внедорожника по обе стороны дороги, оставив Алексею достаточно места, чтобы он мог проехать на полной скорости.

Алексей резко поворачивает руль, одновременно нажимая на ручной тормоз, и внедорожник начинает вращаться.

Боже. Привет, морская болезнь8.

Шины визжат, и Дмитрий распахивает свою дверь, выходя из машины еще до того, как мы останавливаемся.

Клянусь, мои яичники воспламеняются от того, как горячо и круто это выглядит, а затем мы резко останавливаемся.

Уинтер бежит к нам, и когда Алексей вылезает, она бросает ему автомат, а затем они открывают огонь по двум приближающимся машинам.

На этот раз взрывы громкие, и я затыкаю уши, глядя на летящие пули.

Святое. Дерьмо.

Мне удается моргать и дышать, но на этом все.

Голос в глубине моего сознания говорит мне, что я должна быть в ужасе, но все, что я чувствую, – это беспокойство за Дмитрия и моих новых друзей. Я не хочу, чтобы кто-нибудь из них пострадал.

Когда начинается война, одно осознание проникает в душу.

Все-таки во мне есть что-то от моего отца.

До сих пор я беспокоилась о том, что не смогу вернуться к своей прежней жизни. Но теперь, когда я наконец-то в России и в меня стреляют, люди умирают прямо на моих глазах, я спокойна.

Я чувствую прилив гнева, и это подпитывает мою волю к жизни.

Я буду бороться за наследие, которое оставил мой отец. Я буду бороться с Юрием.

Мои глаза останавливаются на Дмитрии, и, видя, как от него волнами исходит сила, я поднимаю подбородок и убираю руки от ушей.

Может быть, это моя судьба.

Может быть, этим людям, сражающимся, чтобы защитить меня, суждено было стать моей новой семьей. Потому что, Боже, никто никогда так усердно не боролся за меня.

Меня переполняет привязанность к каждому из них, поскольку они рискуют своими жизнями ради меня.

Когда раздается последний выстрел, две другие машины подбиты, а кровь и тела усеивают землю.

Дмитрий подходит, чтобы открыть заднюю дверь, и я спешу выйти. Я обвиваю руками его шею, мое дыхание срывается с моих губ.

Я слышу, как Алексей кому-то звонит, в то время как рука Дмитрия обхватывает мою поясницу, словно стальной обруч.

— Ты в порядке? – спрашивает он спокойным тоном.

Я киваю и, отстранившись, запечатлеваю поцелуй на его подбородке, а затем на губах. Не заботясь о том, кто это видит, я целую Дмитрия с каждым ударом сердца. Он прерывает поцелуй и, подняв голову, осматривает взглядом мое лицо, прежде чем встретиться с моими глазами.

Что бы он ни увидел в моем взгляде, уголок его рта приподнимается в сексуальной ухмылке.

— Бригада уборщиков скоро будет здесь, – говорит Алексей, и это заставляет меня отступить на шаг от Дмитрия. Возможно, Алексей все еще пугает меня, но я подхожу к нему и обнимаю его.

Он издает смешок, и когда я отпускаю его, а затем спрашивает:

— Это еще зачем?

Подняв взгляд, я благодарно улыбаюсь ему.

— Спасибо.

Поднимая руку к моей голове, он проводит ладонью по моим волосам.

— Не за что, малышка.

— Мы остаемся или уходим? – спрашивает Дэмиен.

Когда я поворачиваюсь к Дэмиену и Карсону, Дмитрий бормочет:

— Тебе лучше не думать о том, чтобы обнять их.