Доверься мне - Бекка Мак

— Да, потому что ты надрала мне задницу в бир-понге, обманув меня, и я задолжал тебе вечер в кино. Это одна и та же ночь, так что это считается.

— Картер…

— Ты не выиграешь, Олли, так что лучше скажи мне, чего ты хочешь.

Она хмурится, но убирает бумажник.

— Я бы хотела латте-чай Лондонский туман, пожалуйста, и спасибо.

Вытаскивая бумажник из заднего кармана, я смеюсь.

— Над чем ты смеешься?

— Просто думаю о том, как ты чуть ли не откусывала мне голову, когда я пытался угостить тебя пивом в ночь нашего знакомства, а потом шептала «но спасибо» после каждой попытки, будто не знала, как мне отказать достаточно агрессивно и при этом не быть слишком вежливой.

Она сдерживает улыбку, сцепив руки на груди.

— Ты вел себя как говнюк в тот вечер.

— Я веду себя как говнюк почти всегда.

— Нет, это не так. Я думаю, ты чаще всего притворяешься, по крайней мере, пока не узнаешь человека получше.

— Возможно, ты права, — я киваю в сторону отдельного столика в дальнем углу зала. — Иди, садись. Я принесу напитки.

Я приношу печенье и кексы, и Оливия смотрит на меня так, будто у меня пять голов, когда я ставлю все на стол.

— Что? Если ты не доешь, можешь забрать это домой. Или я съем. Я всегда голоден.

— Ты все еще нервничаешь?

Я мотаю головой, разламывая печенье с имбирной патокой пополам, и передаю вторую половину Оливии.

— Я так не думаю. Уже нет, — я изучаю, как она слегка наклонилась вперед, играя с маленьким кусочком своего печенья, зубы обхватывают ее нижнюю губу. — Но сейчас ты нервничаешь.

Тепло приливает к ее щекам.

— Немного.

— Почему?

— Потому что нам нужно поговорить, и обычно я хороша в разговорах, но… порой рядом с тобой я чувствую себя как-то туманно.

— Это потому, что ты запуталась?

— Да, — она быстро мотает головой, когда я расстраиваюсь, и касается пальцами моей руки. — Не в том, что я чувствую к тебе. Я просто думаю… я думаю, что мой разум постоянно движется в двух разных направлениях, думая обо всем, что может пойти не так, но также и обо всем, что может пойти нужным образом. Трудно сосредоточиться, и я теряюсь в этом пространстве «между», где мне просто… страшно и непонятно.

— Я понимаю.

— Понимаешь?

Я киваю.

— Предполагаю, я думал о том же, но, возможно, иначе. Я не знал, как сделать шаг навстречу, потому что никогда раньше этого не делал. А когда я захотел сделать шаг навстречу, ты захотела уйти, и это сбивало с толку, — я смотрю вниз на свой горячий шоколад, на взбитые сливки, посыпанные сверху шоколадной стружкой и корицей, и когда я снова встречаюсь взглядом с Оливией, в ее глазах читается уязвимость. — Возможно, я не совсем понял, почему мы тогда оказались на разных страницах, но я понимаю твои страхи, — мое плечо вздымается и опускается. — Думаю, мне просто хотелось бы, чтобы ты осталась и поговорила со мной. Мы могли бы попытаться разобраться во всем вместе.

Звуки тихой болтовни и звон посуды разносятся вокруг нас, пока Оливия размышляет над моими словами.

— Мы могли бы, — наконец говорит она. — Но я, честно говоря, не думаю, что это было бы эффективно, и это потому, что я не могла понять, что происходит. Думаю, мне нужно было отстраниться, чтобы оценить свои чувства, то, как быстро они возникли и с какой интенсивностью, и мои приоритеты, но я не хотела причинить тебе боль. — Кончик ее зеленого ногтя постукивает по кружке, — можем ли мы попытаться разобраться в этом сейчас? Или уже слишком поздно?

— Никогда не поздно, Олли. Но я думаю… я думаю, может, нам не стоит торопиться. Или попытаться, по крайней мере. Ну, знаешь, нормальные свидания и все такое, где ты сможешь научиться доверять мне.

Ее рот причудливо расправляется, когда она кивает мне.

— Мне бы этого хотелось, Картер.

— Поцелуи — это не медленно, если тебе интересно.

— Правда? Мы говорим о невинных поцелуях или…