Твоя родословная - Кей Кин

Болтовня вокруг нас стихает, поскольку все бросают взгляды в нашу сторону при вспышке гнева Романа. Мы втроем просто оглядываем комнату, отчего им становится чертовски неловко, и они все быстро отворачиваются.

— В том-то и дело, Роман. Раф пытался не подпускать ее к тебе, защитить от всего этого. — говорит Уэст, широко разводя руки, чтобы настоять на своем.

Они никогда не придут к согласию по этому вопросу, и я принимаю обе их стороны. Они держали меня в секрете, чтобы защитить от всего этого, но в конечном счете я все равно оказалась здесь.

Я бы предпочла понять все причины, стоящие за этим, поговорив с Рафом или моей бабушкой, поэтому я пытаюсь изменить направление, в котором мы движемся.

— Так вот почему ты продолжал называть меня лгуньей, когда я приехала? — я смотрю на Романа, он понимает, что я имею в виду. В первый раз, когда я столкнулась с ним в спортзале, и даже когда мы трахались, он назвал меня лгуньей. В то время это не имело смысла, но теперь я вроде как понимаю.

— Да. Когда ты появилась с тремя родословными, утверждая, что ты Стил, я подумал, что ты наследница Тотема, пытающаяся спрятаться под чьей-то другой личностью. — боль, видно в его глазах.

— Когда ты понял, что я не наследница Тотема, а настоящая Стил? — спрашиваю я, желая знать, как долго он держал это в секрете.

— Когда на тебя напали. Уэст упомянул, что ты разговаривала по телефону с Рафом, когда это случилось, потом я часами ждал у своей двери, ожидая, когда Раф уйдет. Он подтвердил это.

Итак, он знал об этом за месяц до того, как узнала я. Той ночью в Вашингтоне он попросил о разговоре, когда я вернусь. На обратном пути из «DCM Tech» мой мозг прокручивал все сценарии, почему. Он сказал, что это важно. Когда я смотрю на него сейчас, я знаю, что он пытался сказать мне это. Я вижу правду в его глазах, но меня все еще бесит, что он так долго держал это при себе.

С меня хватит. На сегодня я исчерпала свой лимит воспоминаний и истин. Я смотрю на Уэста и протягиваю руку за ключами, которые он отдает без вопросов.

— Я верю твоим словам, Уэст. Теперь мне нужно верить твоим действиям. Раф тебе что-нибудь рассказывал?

— Ничего. Он мне ничего не сказал, — говорит он, складывая руки на столе.

— Хорошо. Ты узнаешь, если я смогу, начать тебе полностью доверюсь. Ты понимаешь? — я должна быть в состоянии доверять ему, прежде чем мы сможем двигаться дальше.

— Все, что тебе понадобится.

Я киваю: — Хорошо. Я хочу, чтобы ты собрал всю информацию об Играх, насколько это возможно. Мне нужен твой собственный опыт, весь. Я хочу быть готовой, отправляясь туда. Я собираюсь уничтожить этих ублюдков, и лучший способ сделать это — с самого верха.

Я не шевелю ни единым мускулом, даже не моргаю, показывая ему, насколько я серьезна. Если Уэст хочет защитить меня, как он утверждает, он может сделать это, предоставив мне все необходимые детали, чтобы покончить с ними.

— Принял.

Вот так просто. Он встает, зная, что больше сказать нечего, но на мгновение замирает, и я мгновенно понимаю почему.

Поднимаясь на ноги, я киваю, что заставляет его обнять меня покрепче.

Он был значительной частью моего детства и вернулся в мою жизнь, когда мне было четырнадцать. Ни разу за последние четыре года я не проявила к нему никакой настоящей заботы. И все же он защищал меня в детстве и оплакивал мою смерть. Должно быть, это было тяжело для него, для них обоих.

Я не могу обнять его в ответ, мои руки прижаты к телу.

— Ты останешься со мной, несмотря ни на что, Мун. Если этот сопляк или кто-нибудь другой выйдет из-под контроля, просто дай мне знать, — шепчет он мне на ухо, прежде чем отойти от кабинки и покинуть кафе.

— Ты в порядке? — Роман спрашивает на удивление спокойно, вытянув руки вдоль задней стенки кабинки. Если бы он спросил меня об этом неделю назад, я бы выпотрошила его ножом и потом облизала лезвие, наслаждаясь вкусом его боли.

Сейчас?