Наша родословная - Кей Кин

— Когда все это закончится, на что будет похожа наша жизнь? Без Тотема на радаре? Мы не собираемся возвращаться в Игры или выполнять какие-либо невыполнимые задания, если они ожидают, что мы будем рисковать своими жизнями, чтобы защитить Физерстоун.

Рука Рафа хлопает по столу, когда он кричит: — Да! Ты мой новый любимчик. Кай — мой новый фаворит, я выбираю его. — он улыбается мне, и даже я не могу удержаться от ответной улыбки. — Это именно то, что я сказал, и они согласились. — он заканчивает.

— Ладно, старина, — говорит Луна, заставляя его сердито посмотреть на нее. — Когда мы отправимся?

— Сегодня, — отвечает Брайс. — Мы все отправляемся сегодня.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

(Луна)

— Посмотрите на меня! — кричу я, привлекая всеобщее внимание, но более конкретно — внимание Рафа. Он смотрит на меня в замешательстве, пока я подпрыгиваю на верхней ступеньке лестницы, ведущей к частному самолету, ожидающему нас на взлетной полосе. — В твердом уме и в здравой памяти, я собираюсь сесть с тобой в самолет, папа! — кричу я. Он качает головой и улыбается мне.

— Садись в этот чертов самолет, соплячка, — ворчит он в ответ, и я улыбаюсь, заходя внутрь. На этот раз я могу оценить интерьер и роскошь самолета. Кремовые кожаные сиденья расположены парами лицом вперед. Похожие на диваны сиденья позади них обращены друг к другу с каждой стороны, всего восемь посадочных мест. Воспоминание о том, как я проснулась на том же диване и снова увидела своего отца, проносится у меня в голове.

Сразу за этим находится небольшая кухонная зона и две двери. Одна ведет в ванную, другая — в полностью меблированную спальню, в которой Кай лежал после того, как в него стреляли.

Перелет займет около четырех часов, так что мы прибудем в Академию к обеду. Сев на диван, я устраиваюсь поудобнее и пристегиваюсь, готовая обсудить некоторые детали, когда мы вернемся в Физерстоун.

Роман садится слева от меня, в то время как Оскар проходит перед Паркером, чтобы занять место справа от меня.

— Делиться — значит заботиться, Паркер, Паркер, — поет он, но Паркер просто показывает ему средний палец и садится по другую сторону от него.

— Это пошло бы тебе на пользу, если бы ты был добр ко мне. Знаешь, так что, когда ты захочешь поиграть и поэкспериментировать, я буду более склонен согласиться, — шепчет Паркер, когда Кай поднимается на борт вместе с Мией и моими папами позади него.

Роман не может сдержать смех, когда Оскар открыто пялится на Паркера, заставляя меня хихикать вместе с ним.

— От секса у тебя стали большие яйца, Паркер, и я думаю, мне это нравится, — отвечает Оскар, быстро целуя его в щеку в ответ. — Но мы оба знаем, что ты хочешь мою задницу, сладкие щечки, так что прекрати нести высокопарную чушь, тебе это не идет.

Взяв себя в руки, он лучезарно улыбается, как будто ничего только что не было сказано, и заводит разговор с Рафом, который сидит напротив нас.

— Что ты с нами сделала? — шепчет Роман мне на ухо, и я резко оборачиваюсь, чтобы посмотреть на него.

— Не вини меня, — говорю я, мои глаза расширяются, но я вижу юмор на его лице.

— Я определенно виню тебя. Никто из нас не стал прежним с тех пор, как встретил тебя, принцесса. Ты изменила всю нашу жизнь, даже до того, как мы влюбились и женились на тебе. Мы почти не шутили и не улыбались, всегда сосредоточившись на следующей задаче. Теперь у нас есть надежда, чувство свободы и ты. Всегда ты. — касаясь его губ моими, мое сердце наполняется радостью от его слов. Я определенно люблю какого-нибудь романтического Романа.

— Ты говорила с Джесс? — спрашивает Раф, и я киваю.