Сросшиеся с ним - Кайли Кент

— Не так быстро, лютик. Меня нужно отвезти домой, — говорит он, проводя большим пальцем по моей талии. Почему его простое прикосновение так влияет на меня? Одна только его рука на моей талии вызывает бурю мурашек, которые проносятся по мне. Я даже не буду упоминать о том, какой эффект это производит на мои трусики. Мне действительно нужно уйти от него.

— Не моя проблема, вызови Uber. Ты ведь знаешь о них, верно? — внутренне я говорю себе, что нужно оставаться сильной. Не позволяй ему влиять на тебя, Райли. Это ничем хорошим для тебя не закончится.

— Это стало твоей проблемой, когда ты попросила меня пригнать твою машину сюда, детка. Так что хватит спорить, поехали.

Брэй берет меня за руку, как будто у него есть на это полное право, как будто она каким-то образом принадлежит ему. Мне приятно держать его за руку, тепло, безопасно. Но нет, я на это не поведусь. Отдернув руку и стряхнув мурашки, я обнаруживаю, что все еще иду рядом с ним. Кажется, я сошла с ума.

Брэй внезапно останавливается и оборачивается.

— Холли, как ты доберешься домой? Тебя подвезти?

Можно было бы обмануться, что его действительно волнует, как моя сестра доберется до дома. Но я не такая.

— Нет, все в порядке, спасибо. Моя машина здесь, — говорит Холли, указывая на свой желтый «Фольксваген» на улице. Я наблюдаю за тем, как Брэй смотрит на машину, потом на Холли.

— Подожди здесь минутку, детка, — говорит он мне, забирает у Холли сумку и идет провожать ее до машины, дожидаясь, пока она сядет в нее, а затем поворачивается, чтобы вернуться назад.

Ладно, это было… Я не знаю, что это было, черт возьми. Зато я точно знаю, что нам нужно прояснить всю эту историю с «деткой». Клянусь, мои чертовы яичники делают маленькое сальто каждый раз, когда слышат это слово.

— Ты готова, сладкие щечки? — спрашивает Брэй и снова берет меня за руку, но я снова вырываю ее.

— Сладкие щечки? Нет, просто нет. И раз уж мы заговорили о прозвищах, то я ни сейчас, ни когда-либо позже я не буду ни твоей малышкой, ни твоим лютиком, ни твоей чертовой тыквой. Мое имя — Райли. Начинай его использовать! — к концу своей тирады я уже почти кричу.

Засранец смеется; именно так — он смеется надо мной.

— Еще один повод для разногласий. Ты знаешь, что чертовски милая, когда заводишься?

— Аргх, просто покажи мне, где моя машина. И лучше, чтобы на ней не было ни царапины.

— Конечно, Райли, сюда. Она в подвале, — он делает особое ударение на моем имени. Я думала, что если он не будет использовать прозвища, то моим яичникам будет легче, но я ошибалась, очень-очень ошибалась.

Брэй указывает мне дорогу к своему дому, и я останавливаюсь у ворот, ожидая, пока он выйдет. Он просто сидит и смотрит на меня. Это заставляет меня чувствовать себя неловко. Может, у меня что-то на лице? Я уверена, что нет.

— Знаешь, это момент, когда обычно говорят: «Спасибо за поездку, Райли. Увидимся», — подсказываю я ему, надеясь выгнать из машины.

— Знаешь, я был бы счастлив подвезти тебя, если бы ты поблагодарила меня за это, — говорит он, двигая бровями вверх и вниз. Прежде чем я успеваю ответить — потому что да, мне требуется немного времени, чтобы в голове перестали прокручиваться картинки того, какую именно поездку он предлагает, — он выводит меня из задумчивости. — Опусти стекло и введи код, детка. 2501.

Как идиотка, я так и делаю: опускаю стекло, ввожу код и проезжаю через ворота, когда они открываются. В этот момент я думаю, что это мои яичники ведут меня к гибели. Остановив машину в конце его подъездной дорожки, я говорю ему:

— Все, ты дома. Можешь выходить.

Смеясь, он качает головой.

— У меня твоя сумочка, которую ты оставила здесь вчера вечером. Хочешь зайти и забрать ее?

Я действительно хочу забрать этот клатч; в нем мои карты. Но стоит ли рисковать и снова входить в его дом? Я не уверена.