Сросшиеся с ним - Кайли Кент

Вот дерьмо! Мои глаза расширяются на Брэя. Мама только что застала меня целующейся у входной двери, как подростка.

— Черт, дерьмо, черт, — проклинаю я свою удачу, отцепляясь от Брэя и возвращаясь на землю.

Глава десятая

Брэй

Ну, это неловко. Райли спускается и приземляется на ноги передо мной. Повернувшись, она делает шаг в сторону, но я обхватываю ее за бедра, удерживая на месте. Прямо передо мной. Есть вещи, которые ее мать никогда не должна видеть, и мой стояк — одна из них.

Райли оглядывается на меня через плечо и ухмыляется. Она прекрасно знает, почему я не хочу, чтобы она двигалась. Сначала нам нужно взять младшего под контроль. Перестав обнимать Райли, я протягиваю руку ее маме.

— Здравствуйте, миссис Рейнольдс, я Брэй. Приятно познакомиться, — я жду, пока она пожмет мне руку. Она отталкивает Райли в сторону, протискивается между нами и обнимает меня.

— Нет необходимости в таких формальностях. Можешь звать меня Линн. Добро пожаловать, — говорит она, отступая назад. — Заходи, заходи, — продолжает она, хватая меня за руку и затаскивая в дом. Я бросаю ошарашенный взгляд на Райли, которая смотрит на меня с выражением лица «я же говорила».

По крайней мере, младший узнал мамины объятия и быстро сдулся, избавив меня от неловкого момента. Давненько меня не обнимала мама, чертовски давно, а мама Райли обняла меня так, будто знала меня всю жизнь. Я бы не отказался от таких объятий снова — в детстве я был маменькиным сынком.

Сколько я себя помню, Зак всегда был стоическим и тихим, а Элла — зеницей ока, папиной дочкой, нашей принцессой. Здесь мало что изменилось. Она по-прежнему принцесса семьи.

Я позволяю Линн провести меня через весь дом. Это милый семейный дом. Пока меня тащат по коридорам, я вижу сотни фотографий на стенах. В основном на них изображены близнецы и, как я полагаю, их брат. Я прохожу мимо фотографий, на которых не успеваю разобрать, кто из близнецов кто. В конце концов мы оказываемся на кухне, где Линн усаживает меня за стол.

— Садись, дорогой. Райли не сказала мне, что приведет кого-то домой, так что извини за беспорядок и мою неподготовленность.

Я оглядываю чистую кухню, и здесь нет ни одной лишней вещи. Это большая кухня с дубовыми фасадами, белыми столешницами и фурнитурой из нержавеющей стали. Я ищу Райли, потому что, честно говоря, не могу подобрать слов. Впервые в жизни я не знаю, что сказать. Какого черта я так нервничаю? Моя нога начинает подрагивать под столом. Я дергаюсь, когда нервничаю, а это бывает редко. Обычно я просто иду в спортзал и сбрасываю напряжение, когда чувствую себя так, но сейчас такой возможности нет.

Когда мой взгляд встречается со взглядом Райли, что-то внутри меня успокаивается. Это странно, потому что обычно мне нужно драться, бегать или тренироваться до потери сознания, когда я себя так чувствую. А сейчас спокойствие наступает только потому, что я смотрю на нее, и я думаю, что, возможно, я слишком часто получал удары по голове, и это наконец-то дало эффект.

— Мама, мы не останемся. Я пойду переоденусь, а потом мы пойдем гулять с Холли, — объясняет она.

— Ерунда, Райли. Иди и переоденься. Я присмотрю за твоим другом здесь, — мама отмахивается от нее.

— Не корми его, мама. Мы не хотим, чтобы ему было здесь слишком уютно, — говорит Райли, поворачивается и выходит из кухни, оставляя нас наедине. Это смело с ее стороны. Если она думает, что я не собираюсь пускать в ход все свое обаяние, чтобы завоевать ее мать, то она явно плохо меня знает.

— Что бы ты хотел выпить, дорогой? У меня есть прохладительные напитки, кофе, чай? Пива у меня нет, извини. Если бы я знала, что ты придешь, я бы лучше подготовилась к визиту.

— О, вам не нужно меня обслуживать, Линн. Я выпью воды, если вас не затруднит, — говорю я, одаривая ее своей улыбкой с ямочками и прочим.