Это объясняет, почему она не написала мне, чтобы спросить, где я, поскольку я не приходил к ней в гости. Она нашла кого-то, кто может дать ей то, что она хочет. Настоящий член. Что ж, сегодня ее счастливая ночь. Я официально стал Лордом и могу совать свой член куда захочу.

Подойдя и встав на край кровати, я оглядываю ее. У кровати железное изголовье и такое же изножье. Вверх и вниз по обоим концам идут вертикальные перекладины. Ему есть к чему их привязать. Это кровать размера «твин-сайз». Она не должна быть большой и удобной, если на то пошло. Она не для сна.

Веревки обматываются вокруг каждого запястья и лодыжки, затем привязываются к углам кровати. Никаких покрывал или подушек. Только она на голом матрасе, распластанная и готовая к использованию. Мой твердый член болезненно давит на джинсы. Я видел ее голой и раньше. За последние два года я связывал ее и доставлял ей удовольствие больше, чем могу сосчитать, но в этот раз все по-другому. Она здесь, чтобы я использовал ее. Как я захочу.

Не в силах остановить себя, я тянусь вниз и расстегиваю джинсы, доставая член. Я глажу его несколько раз, пальцами ощущая проходящий вдоль него пирсинг.

Когда тебе говорят, что ты не можешь трахаться, ты находишь другие способы получить удовольствие. Порно надоело очень быстро. Один из моих способов — это причинять боль и получать ее.

С ее заклеенных губ срывается невнятный крик, и она выгибает спину. В конце концов, она проснулась. Я подхожу к изголовью и смотрю на нее сверху вниз. Протянув руку, я провожу кончиками пальцев по скотчу на ее красивых губах. Некогда розовая помада размазалась.

Она сильнее дергает за веревку, так сильно двигая бедрами, что кровать дребезжит, когда она снова опускает их на матрас. Мое сердце бешено колотится в груди от того факта, что сегодня вечером она собиралась трахнуться с другим мужчиной. Что я не единственный, кто может использовать ее. Я наблюдал за ней в ее комнате. Я следил за ней повсюду. Когда у нее был шанс встретиться с ним? Даже поговорить с ним, чтобы сделать себя настолько уязвимой перед ним?

Я даю ей пощечину. Не настолько сильно, чтобы оставить отпечаток, но достаточно, чтобы стало больно. Она вздрагивает, но мне нравится, как твердеют ее соски. Она такая же, как я. Боль нас заводит. Наклонившись над изголовьем, я беру в руки обе ее полные груди и массирую их. Затем перехожу к ее соскам и покручиваю их между пальцами, а затем тяну за них, заставляя ее вскрикнуть в скотч, и отпускаю. Ее тело опускается на кровать, и она глубоко дышит через нос.

Возвращаясь к изножью кровати, я легонько касаюсь ее лодыжки. Мягкими, как перышко, движениями я провожу пальцами по ее гладкой ноге и вверх по внутренней стороне бедра. Ее рост — пять футов четыре дюйма, вес — не более ста десяти фунтов. Она снова двигается, выгибая спину, руки и ноги тянутся к ограничителям.

Я улыбаюсь, останавливая руку на внутренней стороне ее бедра, всего в нескольких дюймах от ее гладкой пизды. Элли крутит своими узкими бедрами, пытаясь заставить мою руку попасть туда, куда она хочет. Я хочу отказать ей. Сорвать с глаз повязку и увидеть шокированный взгляд ее красивых глаз. Увидеть страх от того, что я застал ее здесь такой беспомощной. Смущение от того, что она связана для другого мужчины, но именно я собираюсь сделать ее шлюхой.

Двигая рукой вверх, я скольжу двумя пальцами по ее пизде. Не в силах удержаться, я широко раздвигаю ее, чтобы посмотреть, какая она мокрая. Элли хнычет, запрокидывает голову, и я тянусь к ней свободной рукой, обхватывая ее нежное горло и прижимая к кровати. Она неистово бьется бедрами, бормоча какую-то чушь в кляп.