Предложение - Л. Стил

— Есть ли кто-нибудь, кому ты еще не звонила? Как насчет парня из магазина на углу? Или, может быть, бармен в вашем местном пабе? — Я фыркаю.

Зара делает вид, что размышляет.

— На самом деле, это неплохая идея. Он симпатичный чувак с этим пучком на голове, и у него всегда есть хороший совет для страдающих от любви…

Снова раздается звонок.

— На самом деле, я думаю, что это он.

— Что? — Я разинула рот. — Ты ведь шутишь, да?

— Нет, — говорит она с каменным лицом.

Снова раздается звонок.

— Скажи мне, что ты шутишь. Зара, если ты действительно звонила ему, я…

— Расслабься, конечно, я шучу. На самом деле я не знаю, кто бы это мог быть. — Она подходит к двери и открывает ее. Проходит женщина, которую я раньше не встречал.

— Карина? — Саммер моргает. — Что ты здесь делаешь?

41





Я откидываюсь на спинку стула и рассматриваю стакан виски в своей руке. Сейчас только полдень, но какого черта? Где-то в мире сейчас, должно быть, шесть вечера, верно? Я делаю глоток, и алкоголь плавно выливается в меня. Оно опаляет мой живот и вызывает приятное тепло. На экране моего компьютера появляется сообщение о входящем электронном письме. Впервые за всю мою карьеру меня это не беспокоит. Я выключаю компьютер, затем снова беру свой стакан с виски. У меня звонит телефон. Это звонок по FaceTime от моей матери. Черт. Откуда она знает, когда самое неподходящее время для звонка мне? Я не могу проигнорировать ее звонок. Я не могу. Я включаю звук при звонке по FaceTime.

— Лиам? Почему ты не включаешь видео? — требует моя мама.

— Потому что я не хочу, чтобы ты видела меня на видео, — отвечаю я.

— Ты ведешь себя дерзко, молодой человек?

Я вздрагиваю. Очевидно, единственный человек, которого взрослый мужчина все еще может бояться, — это его мать. Я ставлю свой стакан на стол. Затем, для пущей убедительности, отодвигаю его в сторону, чтобы его нельзя было увидеть на экране. Не то чтобы мне было что скрывать от нее, но это потребовало бы долгих объяснений. И даже тогда я не уверен, что смог бы убедить ее в необходимости пить в полдень.

Я включаю видеоэкран, и появляется лицо моей матери.

— Вот и ты, — улыбается она мне.

— Привет, мама. — Я двигаю плечами, пытаясь ослабить напряжение на них.

— Почему у тебя такой усталый вид? И ты похудел с тех пор, как я видела тебя в последний раз.

— Я занят, мама. Сейчас середина рабочего дня.

— Не настолько занят, чтобы не пить.

Я разеваю рот, затем стискиваю зубы.

— Я не пил.

— О, тссс. Думаешь, я не знаю, что вы с братом таскали виски из бара твоего отца, когда были подростками?

— Ты знала? — осторожно спрашиваю я. К чему она клонит с этим?

— Мать всегда знает, — лукаво говорит она. — Как и знаю, что ты сейчас дуешься.

— Мама, я не дуюсь.

— И это потому, что ты поссорился со своей новой женой.

— Мы не ссорились.

Нет, если не считать того факта, что ей нужно пространство, и я не понимаю, что она имеет в виду под этим. Какого черта она хочет увеличить дистанцию между нами? Разве она не может остаться под моей крышей и разобраться во всем, что ей нужно выяснить? Почему для этого она должна идти к подруге? Это может означать только то, что она не хочет быть со мной, но ей хорошо быть со своими друзьями. Итак, на самом деле ей не нужно пространство в абстрактной концепции; она всего лишь хочет держать меня на расстоянии вытянутой руки. Я кладу свой телефон на стол, затем вскакиваю и начинаю расхаживать по комнате.

— Твое беспокойство говорит мне об обратном. — Голос моей матери преследует меня. — Я полагаю, она чего-то хочет, а ты хочешь чего-то другого?

— Разве это не определение брака?

— Это определение жизни. Брак — это когда вы пытаетесь найти точки соприкосновения.

— И дальше ты собираешься сказать мне о компромиссе. — Я разминаю свою шею.