— Боже мой, мне так жаль. Ну, хотя нет. На самом деле, ты это заслужил, — говорит Холли, подходя ближе, чтобы осмотреть его травму. — Тебе, наверное, стоит приложить лед или что-то в этом роде. — Ее рука тянется к его груди.

И, черт возьми, я не позволю этому случиться. Я обхватываю ее за талию и поворачиваю к себе.

— Знаешь, я тоже ранен. Мне бы не помешал лед и кто-нибудь, кто будет за мной ухаживать. — Я показываю на рану на голове, затем на засохшую кровь, прилипшую к волосам.

— Какого черта, Тео? Тебе нужно в больницу. Наверное, придется наложить швы и сделать прививку от столбняка. Садись в машину. — Она поворачивается к Нео. — Почему ты не заставил его поехать в больницу?

— Потому что мы были заняты преследованием твоей сумасшедшей задницы, детка.

— Холли. Ее зовут Холли, черт тебя возьми, Нео! — кричу я на кузена.

— Извини, я виноват. Потому что мы были заняты погоней за твоей сумасшедшей задницей, Холли! — Нео поднимает руки в знак капитуляции. — В общем, если вы в порядке, я ухожу. Это долгий путь обратно в город.

— Да, ладно, мы сейчас поедем ко мне.

— Отлично. Как всегда, рад тебя видеть, Холли. — Нео идет к своему внедорожнику. Я знаю, что на самом деле он не уедет, пока не узнает, что мы тоже в пути. Вряд ли он оставит меня в глуши без поддержки.

— Садись. — Я открываю дверь машины со стороны пассажира, но Холли не двигается. Она просто смотрит на меня, как будто чего-то ждет. — Пожалуйста, — добавляю я более мягким тоном.

— Это было так трудно? — спрашивает она, забираясь внутрь.

— Нет. — Я закрываю дверь, может быть, чуть сильнее, чем следовало бы. Мой гнев из-за событий последних нескольких часов снова нарастает, теперь, когда облегчение рассеялось.

Я выруливаю с парковки, колеса свистят, когда мы выбираемся на дорогу. Следующий час поездки проходит в молчании, никто из нас не хочет начинать разговор первым.

Как только мы пересекаем Бруклинский мост, Холли не выдерживает.

— Ты можешь подбросить меня до моей квартиры? Или просто остановись. Я могу вызвать Uber.

Я смотрю на нее. Она сошла с ума, если думает, что я когда-нибудь высажу ее, чтобы она вызвала гребаный Uber. Но меня прерывает звонок моего телефона, прежде чем я успеваю сказать ей об этом.

— Черт! — Я бью по рулю. — Что бы ты сейчас ни услышала, мне нужно, чтобы ты держала рот на замке. Не издавай ни звука. — Это единственное предупреждение, которое я делаю ей перед тем, как нажать кнопку «ответить», и ее взгляд говорит о том, что она чувствует по этому поводу. — Отец, что происходит?

— Сын, почему я слышу, что вы с Нео сегодня катались по всему чертову штату? Что случилось?

Черт.

— Ничего не случилось. Мы с Нео заключили пари. Это все, что было. Я выиграл, естественно.

— Пари. Ты ехал так, будто за тобой гнались гребаные русские, из-за пари?

— Да. — Я избегаю подробностей.

— Черт возьми, Ти. Тебе уже пора повзрослеть. Как, по-твоему, ты собираешься возглавить эту семью, если ты до сих пор ведешь себя, как ребенок?

— Я уверен, что справлюсь. Кроме того, ты еще долго будешь у руля, отец. У меня будет достаточно времени, чтобы повзрослеть.

— Ты скоро станешь мужем. И, надеюсь, вскоре после этого — отцом. Тебе нужно повзрослеть уже сейчас.

— Да, кстати. Не хочешь рассказать мне, почему этот брак так важен для тебя?

— Все, что тебе нужно знать, это то, что он важен. Не облажайся, Тео.

— Я и не собирался. — Телефон отключается; мой отец отказывается завершить разговор обычным образом, таким как «до свидания» или «поговорим позже». — Я сожалею, — шепчу я.

— О чем именно? — спрашивает Холли.

— Обо всем. Я не знаю, как это делать, Холли. Я никогда раньше ни с кем не пытался построить отношения. Мне нужно, чтобы ты была терпелива со мной. Если я буду груб или буду вести себя как козел, знай, что я не хотел этого.

— Насчет «козла» ты верно подметил.