Трэвис - Миа Шеридан

— Но правда в том, что нам никогда не было хорошо вместе. Ты, очевидно, тоже это чувствовала. — Потому что я не любил ее. Но я не собирался этого говорить, потому что у меня не было интереса причинять ей ненужную боль, даже несмотря на ее предательство. И я должен был нести свою собственную вину. Я остался с ней по причинам, которые были далеко не благородными. Я принял ее чувства к себе и отдал взамен немного своего сердца. В то время я этого не осознавал, но теперь я это ясно видел. Но были и другие причины, по которым наши отношения не сработали бы. — Полицейский из маленького городка, даже шеф полиции, никогда не сделает тебя счастливой в долгосрочной перспективе, Фиби.

Я увидел боль, промелькнувшую на ее лице. Возможно, у нее все еще были какие-то чувства ко мне, даже если она знала, что то, что я говорил, было правдой. Она вздохнула, пожала плечами, теребя нитку на подушке, которую переложила к себе на колени, — отвратительная попытка вышивания крестиком, которая гласила «Дом там, где самогон». Кто бы это ни вышил, он явно выпил больше, чем положено. Фиби подняла на меня умоляющий взгляд.

— Я думала, что может быть, ты когда-нибудь захочешь баллотироваться на какую-нибудь должность… возможно сенатор. — Ее глаза вернулись к нити, оставаясь там.

Я обдумал то, что она сказала, вспомнив, что Хейвен спрашивала об этом. В то время это, казалось, пришло из ниоткуда. Но, сидя здесь, я понял, что она заговорила об этом сразу после того, как упомянула, что пара человек в клубе обсуждали меня. Упоминали ли они также о стремлениях Фиби от моего имени? Это казалось логичным. Это и звучало как Фиби, планирующая то, что удовлетворяло ее потребности, но не делящаяся этим со мной.

Я вздохнул, проводя рукой по лицу.

— Ты никогда не спрашивала меня, хочу ли я этого.

Она прикусила губу.

— Я просто думала… Что в конце концов смогу тебя убедить.

Боже.

Это была бы целая жизнь манипулирования мной, наполненная тем же чувством, которое я всегда испытывал находясь под контролем своей матери. Я позволил бы ей продолжать это делать, потому что к тому моменту это вошло бы в привычку. Но сейчас я больше не хочу, чтобы мной манипулировали. Я хочу, чтобы меня спросили, чего я хочу от своей жизни.

Так, как поступила Хейвен.

И я хочу, чтобы меня выслушали и поддержали в осуществлении этих мечтаний.

И я хочу сделать то же самое для кого-то другого.

Но это никогда не была бы Фиби. И глубоко внутри я чувствовал это. Я не видел будущего с нами. Правда заключалась в том, что я даже никогда по-настоящему не знал ее, потому что не хотел.

Я наклонился вперед, поставив локти на колени.

— Ты бы меня не убедила. Так что ты не была бы счастлива. Или, если бы ты это сделала, я не был бы счастлив, и все рухнуло бы. — Я слегка улыбнулся ей. — Забавным образом ты спасла нас обоих от адских страданий.

Она выдохнула с улыбкой, но боль все еще была в ее глазах.

— Есть ли какой-нибудь шанс, что ты и я…

— Нет. — Я сделал паузу. — Но я желаю тебе счастья. Серьезно.

Слезы навернулись на ее глаза, и она кивнула, одарив меня легкой грустной улыбкой.

— Спасибо тебе, Трэвис. Я тоже желаю тебе счастья. И надеюсь… может быть, когда-нибудь ты сможешь простить меня.

Я наклонил голову, осознавая правду.

— Я уже сделал это, Фиби. И ты должна простить себя. Учись на своих ошибках, а я буду учиться на своих.

Она кивнула, мягкая улыбка тронула ее губы. Она на мгновение заколебалась, но сказать было больше нечего, и мы оба это знали.

Я встал, и она тоже. Мы оба посмотрели в сторону дверного проема, где появилась половина кошачьей морды, единственный глаз сузился, наблюдая за Фиби с холодной злобой. Фиби отпрянула, пятясь к другой двери, которая вела в фойе.

— Я, э-э, сама выйду.

Я кивнул.