Когда случились мы - И. Солис

Луна продолжает сражаться с пуговицами. Я наблюдаю за ней, счастливой, удивленной.

— Что ты делаешь?

— Я собираюсь соблазнить тебя, — отвечает она, всё ещё не в силах расстегнуть первую пуговицу.

Мой смешок низкий и хриплый. Ей не нужно сильно стараться, даже когда она пьяна.

— Ты голодна?

Еда должна помочь в ее нынешнем состоянии.

— Да! Ты тоже проголодался? — пуговицы забыты. — Потому что у меня есть кое-что, что ты можешь съесть, — она ухмыляется.

Гребаный ад.

— Вот, — я прочищаю горло. — Выпей воды, пока я что-нибудь закажу, — прежде всего мне нужно убедиться, что с ней всё в порядке.

Обслуживание номеров займет тридцать минут. Прежде чем еду принесут, я уговариваю Луну принять душ.

— Ты не собираешься принять душ со мной? — шепчет она, когда я снимаю с неё платье, у которого, оказывается, сзади есть молния. Пуговицы спереди носят чисто декоративный характер.

— Не думаю, что это хорошая идея.

— Почему нет?

— Потому что это касается тебя, а не меня.

— Ну, я думаю, это очень хорошая идея, — она наклоняется ко мне, пока я пытаюсь снять с неё лифчик. Это красная кружевная штучка, которую мне так и хочется сорвать зубами.

— О да, почему это? — мой голос срывается, когда она трется прикрытой грудью о мою грудь.

— Потому что ты будешь обнажен, — Луна прижимается всем своим прекрасным телом к моему. — И я буду обнажена, — её мягкие руки проникают мне под рубашку. — И мне нравится, когда мы обнажены вместе.

Игнорируя электрический разряд, который пробегает по мне от её слов, я сдерживаю смех.

— Ты не хочешь быть со мной обнаженным? — она надувает губы, пытаясь стянуть мой джемпер через голову.

— Луна.

— Да, Генри? — отвечает она, понижая голос на октаву в плохой имитации того, что, как я полагаю, является моим акцентом.

— Это так звучит?

— Да, — Луна улыбается мне, снимая с меня ремень. — Так глубоко и сексуально…Мне это нравится. Один звук твоего голоса вызывает у меня желание заняться с тобой сексом.

Чёрт. Я пытаюсь быть уважительным. Я пытаюсь не заводиться от всего её обнаженного великолепия или от всего того, что она говорит. Я очень стараюсь не быть таким парнем.

Но она не облегчает мне задачу. Не тем, как она прикасается ко мне, целует меня или разговаривает со мной. Довольно скоро она начнет заставлять меня краснеть.

Пока она расстегивает мой пояс, зеленые глаза Луны дразнят и умоляют, настаивая, чтобы я сдался. Пока она говорит мне, что хочет сделать со мной, своими руками и ртом, моему телу не требуется много времени, чтобы отреагировать. Когда она рассказывает мне обо всех непристойных вещах, которые она хочет, чтобы я с ней сделал, моя решимость из едва заметной превращается в несуществующую.

Её пальцы борются с моими джинсами, но я не отпускаю её руки. Сначала мне нужно убедиться, что с ней всё в порядке. Большие зеленые глаза поднимаются на меня, сопровождаемые милейшей надутостью.

— Я хочу в Пемберли…

Название кажется знакомым.

— Пемберли?3

Она кивает, глядя вниз на мою промежность. Мой член стоит по стойке смирно.

— Ты назвала…

— Это большое чудовище, — она скользит рукой по моему бедру, чтобы обхватить меня. — Пемберли? Да, это идеальное имя, — она улыбается от уха до уха.

Не знаю, должно ли это звучать глупо, сексуально или что-то ещё, но я запускаю пальцы в её волосы и приближаю её рот к своему. Её довольные стоны наполняют комнату, и, прежде чем я успеваю опомниться, мой джемпер исчезает. Моя рубашка тоже исчезла. В этот момент кто-то стучит в дверь. Обслуживание номеров.

Мне нужно принять холодный душ, но времени нет.

Натягиваю рубашку, поправляю ремень.

— Я сейчас вернусь.

Луна снова надувает губы. Она не должна выглядеть так чертовски мило.

— Куда ты идешь?

— За нашей едой.

— Я пойду с тобой!