Когда случились мы - И. Солис

Она потрясающая. Вся в красном. Я не могу отвести взгляд. Зачарованный, я слежу глазами за каждой линией её тела, за каждым движением. Покачивание её бедер, её руки в волосах. Зеленые глаза закрыты, розовые кудри растрепаны.

Если бы я уже не был одержим…наблюдая, как изгиб её талии переходит в эти бедра…чёрт. Когда она поворачивается, эта сладкая попка подпрыгивает. Чёрт. Волна желания пронзает мой член.

Я направляюсь к ней, одержимый. Затем становлюсь собственником, когда понимаю, что не я один наблюдаю за ней. Образуется круг с Луной в центре.

Какой-то жалкий мерзавец в розовых брюках и блестящей рубашке вторгается в её личное пространство. Слишком близко. Они определенно танцуют слишком близко. Луна не смотрит на парня, но парень не отрывает от неё взгляда. Когда он кладет руку ей на талию, ярость закручивается глубоко внизу моего живота.

Кем, блядь, этот парень себя возомнил? Ему нужно немедленно убираться!

Я больше не хочу ничего видеть и всё же не могу оторвать глаз. Не важно, что Луна оттолкнула парня; не важно, что прикосновение было до смешного коротким. Это произошло, и я не могу перестать это видеть. Это продолжает прокручиваться у меня в голове снова и снова, что приводит меня в ярость.

Тревожное желание подкрасться и избить этого человека до полусмерти овладевает моими мыслями. Только нет никакой причины, кроме моей собственной ревности. Даже зная это, я не могу перестать смотреть на неё. На него. На них. Меня тошнит. К горлу подступает желчь. Мои руки сжимаются в кулаки по бокам.

— Бро, ты всё ещё здесь, — Тадаши смеется. — Да ладно. Все наверху.

Не все. Я не хочу подниматься наверх. Я хочу оказаться в центре этой толпы и защитить то, что принадлежит мне. И это то, что я собираюсь сделать.

— Я догоню, — говорю я Тадаши и направляюсь навстречу погибили. Я знаю это. Я вижу камеры и телефоны. Мне похуй.

Я отталкиваю парня, пытающегося дотронуться до неё. Толкаю другого, который стоит слишком близко.

Она стоит ко мне спиной, но Луна прекращает танцевать, когда я встаю у неё за спиной. Круг вокруг неё рассеивается, растворяясь в море танцующих людей.

Когда я касаюсь её талии, она вздрагивает — движение настолько слабое, что я его не вижу, но чувствую.

— Я не слишком опоздал, да? Пробки были как в Лос-Анджелесе, пока ехал сюда.

Почему она не оборачивается? Я подхожу ближе, моя грудь касается её спины, бедро касается её задницы. Ещё один легкий толчок.

— Луна?

— Уходи.

— Л, это я, — я шепчу эти слова ей на ухо, моя рука лежит на её бедре.

На краткий миг она наклоняется ко мне, и я улыбаюсь ей в волосы. Затем она отталкивает мою руку и уходит. Я теряю Луну в толпе. Сбитый с толку, я поднимаюсь по лестнице вслед за Тадаши.

Все за столом приветствуют меня. Все, кроме Хейзел, которая бормочет:

— Гребаный мудак, — и сильно бьет меня по руке, прежде чем умчаться.

Что происходит?

Когда я оглядываюсь вокруг, Майя начинает меня жалеть.

После того, как она представляет меня своему другу, она показывает мне фотографию со своего телефона. На ней я целую Ми-Ча. Я смотрю на фото, ошарашенный, ничего не понимающий. Должно быть, это какая-то шутка. Затем я вспоминаю наше неловкое объятие. Это не имело большого значения. Она извинилась, я отшутился. Мы, конечно, не целовались. Такая мысль даже не приходила мне в голову.

Думает ли Луна…

Я поднимаю взгляд на Майю. Она хмуро смотрит на меня, и я понимаю, что Луна, должно быть, тоже поверила в это. Тревожит то, что это реально, но то, что, кажется, происходит на снимке, никогда не происходило. Дело в ракурсе и освещении. Возможно, даже немного редактуры. Я перегибаюсь через бортик балкона, высматривая Луну на танцполе.