Когда случились мы - И. Солис

Что я очень быстро усвоила, так это то, что у Майи и Хейзел всегда есть планы. Всегда. Они посещают церемонии награждения, вечеринки и художественные выставки, общаются и получают приглашения на следующие крупные мероприятия. Когда они находят время писать? Quién sabe. (с исп. Кто знает)

Сегодня вечером я согласилась пойти с ними куда-нибудь. Мне нужно отвлечься. Я не хочу думать о Генри. Я не хочу прокручивать каждую мелочь нашей встречи.

Однако ничто не помогает. Ни напитки, ни еда, ни танцы. Он завладел моим мозгом. Когда я возвращаюсь в свою комнату, я засыпаю, и он мне снится.

В пятницу на работе не происходит ничего особенно примечательного. Поскольку я всё ещё не оправилась после вчерашней встречи с Генри, без происшествий — это именно то, что мне нужно.

Рано утром Генри заказывает кофе и Pan Dulce (мексиканский сладкий хлеб), отчего внутри у меня всё наполняется надеждой. Я беру аппетитную печенье concha, но не cuernitos (рогалик) или orejas (печенье слоеное ушко). Было бы расточительством не выпить чашечку восхитительно пахнущего кофе, и я это делаю. Вооружившись углеводами и кофеином, я иду прямиком в костюмерную. Диковинные истории Натальи развлекают и отвлекают, и это именно то, что мне сейчас нужно.

В пятницу вечером мы идем танцевать. По моему настоянию. Я не хочу оставаться дома. Танцевать — это всегда весело. Особенно в клубе. Потому что, как бы мне ни нравилось танцевать на своей кухне или со своими подругами на вечеринках по случаю дня рождения, в музыке есть что-то настолько громкое, что она заглушает все мысли.

Хейзел обращается за помощью к Наталье.

— Нат знает, как одевать людей!

Она энергично кивает.

Оказывается, Хейзел абсолютно права. Наряд, который Наталья собрала для меня? Мне это нравится! Даже если это более откровенно чем то, к чему я привыкла.

Это пыльно-розовое вязаное платье на тонких бретельках с глубоким вырезом на спине. Оно слишком облегает мои изгибы, особенно ягодицы. Хотя этот цвет невероятно выгодно смотрится на фоне моего светло-коричневого оттенка кожи.

— Ты прекрасно выглядишь, — улыбается Майя. — Я уверена, что определенный британский актер согласился бы со мной.

Я бы проигнорировала её поддразнивание, но она настойчива в своей спокойной, решительной манере.

— Я понятия не имею, о чём ты говоришь.

— Приготовьтесь! — кричит Хейзел из ванной и входит в комнату, драматично позируя.

На ней топ цвета фуксии с рисунком в форме цветка и широкие черные брюки с вырезами на бедрах.

— Вау.

— Я знаю! Мне нравится! Я сама не смогла бы выбрать лучше! — восклицает она. — Майя, ты следующая.

Майя убегает в ванную. Она так взволнована, как никогда. Я могу понять почему, когда она выходит в коктейльном платье миди из телесно-черного кружева с глубоким V-образным вырезом.

— Чувиха!

— Бро! — восклицает Хейзел.

— Правда? Что думаете?

— Да! Выглядит так, словно ты сошла с обложки модного журнала! — говорю я ей.

Её щеки становятся ярко-красными, но она улыбается.

— Спасибо, — шепчет она нам, надевая очки.

Хейзел хватает сумочку и телефон и направляется к двери.

— Мы выглядим потрясающе, — заявляет она. — И нам будет очень весело!

В лифте мы делаем около миллиона селфи. Несколько совместных, несколько одиночных, серьезные и глупые тоже. К тому времени, как двери лифта открываются, даже я начинаю смеяться.

Вестибюль отеля переполнен. Большинство людей ждут, чтобы перекусить в ресторане. Остальные либо идут в бар, либо выходят из него.

Пока мы пробираемся сквозь море тел к выходу, мои глаза начинают играть со мной злую шутку. Когда я направляюсь к вращающимся дверям, мне кажется, я вижу входящего Генри. Когда так много людей стоят рядом, загораживая мне обзор, а другие бродят вокруг, ограничивая мой обзор, я не могу быть уверена.