— Но тогда почему?… — всхлипнула Ольга.

Он слегка отодвинулся, сказал недовольно:

— Ну, только без сырости. У нас же взрослый разговор, малыш. Как у больших, ясно?

— Да. — Ольга перевела дыхание и покрепче прильнула к нему.

Было в его голосе что-то тоскливо-безысходное, хотя он и храбрился, старался держаться независимо… Она вдруг поняла, что Никита тоже боится. Только его страх еще страшнее, чем ее, потому что он у него имеет неопровержимые обоснования, а у нее основан на догадках.

От жуткого ощущения нависшей над ними опасности у нее по коже побежали мурашки. От резкого озноба тонкие волоски на руках встали дыбом. Никита почувствовал, что она дрожит, и вдруг быстро повернул ее к себе, приподнял за подбородок лицо и впился в губы таким крепким поцелуем, что Ольга невольно подумала: «Как перед смертью…»

Она обвила его шею руками и тоже сжала крепко-накрепко, словно кто-то неведомый пытался растащить их в разные стороны, а она своим объятием не давала этого сделать. Дыхание перехватило, грудь словно пронзила острая спица, а по щекам сами собой покатились слезы.

— Я люблю тебя, Никита… — выдохнула она. — Я так тебя люблю… Я не смогу без тебя…

— Девочка моя… — в его голосе прозвучала неподдельная нежность. — Потерпи немного… Бог даст, будем живы, тогда и…

— Когда? — Она сглотнула горький ком в горле. — Сколько мне терпеть? Без тебя каждый день, как год… нет… как полжизни…

Он закрыл ей губы очередным поцелуем, крепко стиснул руками податливое, льнущее к нему тело… и отстранился.

— Нет, это только себя мучить, — хрипло сказал он. — Это счастье, что ты еще жива. Ты хоть знаешь, что тебя могли пришить еще на Каланчевке?

Ольга обмерла, даже руки похолодели от страшной, внезапно пронзившей ее догадки:

— А ты знал?

Никита отвернулся.

— Я после догадался. Честно. Я бы тобой никогда рисковать не стал. Я, конечно, козел по жизни, но ведь не такой подонок. И я тебе совет даю в твоих же интересах. Ты бы лучше свинтила куда-нибудь на время.

— А ты? — испуганно вскинула на него глаза Ольга. — Ты ведь их знаешь…

Никита горько усмехнулся.

— Меня, если захотят найти, так из-под земли достанут.

— Нет, Никит, — торопливо заговорила она. — Тебе тоже надо куда-нибудь уехать. Ну, пожалуйста, езжай, Никита… ради меня… Или, может, вместе?…

— Очень романтично, — вздохнул он. — Но вместе мы прекрасная мишень. Ты в этом ничего не понимаешь. крошка. Не суетись. Мне лучше быть на виду и не дергаться, тогда никто не станет паниковать. И потом у меня еще есть кое-какие дела, завязки всякие… Я же не могу пустить бизнес на самотек. Это большие бабки, малыш. От таких бабок не бегают.

— Деньги, деньги, деньги… — отчаянно выдохнула Ольга. — Хоть бы что-нибудь, кроме этого! Хоть что-нибудь!!!

— А чего ты хочешь? — тихо спросил Никита.

— Счастья, — прошептала Ольга — Глупо, да? Обычного счастья…

— А что это?

— Не знаю… Наверное, когда я с тобой… и с Корешком… А для этого нам ведь не нужны деньги, Никита…

— Но и без них не проживешь, — философски заметил он и поднялся. — Ладно. Все понятно. Ты меня не ищи, уезжай куда-нибудь на пару месяцев. А вернешься, я тебя найду.

— Найдешь? — испуганно вскинулась она. — Ты меня не забудешь, Никита?

Он поморщился:

— Оль, давай без индийского кино. Ты меня за трепло держишь? Я за свои слова отвечаю.

— Да, да, хорошо, — торопливо забормотала Ольга. — Ты меня поцелуй только еще один раз на прощание…

До отправления поезда оставалось полчаса. А добраться до вокзала из окраинного микрорайона Зеленая Горка можно было только на машине. Если ждать троллейбус, то потеряешь не меньше часа, в это время суток они ходят редко. К тому же троллейбус довезет только до центра, а там надо пересаживаться на другой.