Крид кивнул, думая, что ему хотелось бы быть таким же уверенным, как Джесси, в том, что все будет хорошо. То, что судья Пэкстон назначил повторный суд, совсем не значит, что его обязательно признают невиновным. Он пытался убедить себя, что заявление Розы вместе с ее признанием лжесвидетельства на первом процессе помогут изменить обстановку. Он уговаривал себя, что признание, сделанное ею на пороге смерти, может оказать на присяжных большое впечатление. Однако в глубине души Крид во все это не верил. Он оставался полукровкой. И прав он или неправ — все равно убил белого человека.

Но в эти мгновения он не думал об этом, обнимая Джесси, чувствуя ее тело, прижавшееся к нему сквозь решетки. Она целовала его, лаская руками, блуждая вверх и вниз по спине под рубашкой. Он тихонько застонал. Ее близость, ее прикосновения возбуждали и сводили с ума. Прошло уже несколько недель, как они не занимались любовью. И пройдет еще немало времени, прежде чем они снова смогут быть вместе.

— Джесси…

— Я знаю. — Мягкий, тихий стон сорвался с ее губ. — Знаю. Ласкай меня. Это было так давно. Так давно.

Он поцеловал ее, лаская мягкие изгибы женского тела. Казалось, это самая сладкая боль на свете, когда можно трогать, но невозможно обладать. Их поцелуи становились все более отчаянными, по мере того как тела стремились друг к другу.

— Крид… — она смотрела на него в упор глазами, полными страстного желания.

Совсем не желая этого, он отодвинулся от нее и глубоко вздохнул.

— Лучше тебе убежать куда-нибудь в горы, ибо если меня когда-нибудь освободят, — пробормотал Крид, — и я поймаю тебя, то уж никогда не выпущу

— Обещаешь?

— Обещаю. — Он провел пальцем по ее распухшим губам. — Я хочу повидать нашу дочурку, Джесси.

— Сейчас принесу.

Она вышла и через несколько минут вернулась, бережно неся ребенка. — Она становится все красивее с каждым разом, как я ее вижу, — сказал Крид.

— Она хорошенькая, правда? — подхватила Джесси.

— Ну прямо как ее мать.

Похвала мужа согрела сердце Джесси.

— Скажи «хау» своему папочке, дорогая, — нежно проворковала она, улыбаясь. — Вот он. Какой красавец, ведь правда?

Крид фыркнул:

— Скажешь тоже!

— Красота живет в глазах того, кто любит, — напомнила ему Джесси с лукавой улыбкой. — Мы думаем, что ты красивый.

— Мне хотелось бы ее подержать.

— Еще успеешь, Крид.

— Надеюсь. — Он провел ладонью по волосам и вдруг почувствовал, как стены надвигаются на него и давят, когда он смотрит на Джесси и ребенка и не может до них дотянуться. Проклятье!

— Скоро все окончится, Крид. Я знаю, что так и будет. И тогда мы будем вместе. И я еще буду тебе надоедать, чтобы ты с ней играл, а ты будешь искать оправдания и разные поводы, чтобы только ускользнуть из дома.

Крид согласно кивнул, желая только, чтобы он всегда мог ей подыгрывать, а все, о чем она сейчас говорит, и в самом деле сбылось.

Он стиснул зубы, услышав, как открывается дверь в тюремный коридор.

— Время вашего свидания истекло, миссис Мэддиган, — громко сообщил Камерон.

— Иду, — откликнулась Джесси. Она с тоской посмотрела на Крида, всем своим видом показывая, как ей не хочется покидать его. Она знала, как сильно он ненавидел свое пребывание под замком. — Тебе что-нибудь нужно?

— Только тебя.

Она бросилась к нему, подставив губы для поцелуя. Она не будет плакать! Ему нельзя видеть ее слезы. Не теперь.

— Увидимся завтра, — проговорила она. — Ты уверен, что тебе ничего не нужно? — Она улыбнулась. — Может быть, принести печенья?

— Да. Пожалуй.

— Я люблю тебя, — прошептала она. — До завтра.

— До завтра.

До боли сжимая побелевшими пальцами прутья решетки, он смотрел ей вслед. У двери она остановилась, послала ему воздушный поцелуй и вышла.