Немая - Евгения Грозд

Мотнула головой, но после вспомнила:

— Мобильник, — напечатала с ошибкой на "о". — Но я его выбросила.

— Куда?

Куда? Чёрт его знает! Я была тогда в шоке. Меня едва не сделали рабыней, потом избили, и я смертельно ранила человека. В голове до сих пор винегрет.

— Не помню. Где-то за МКАД, — набрала на клавиатуре.

— Дьявол, — выдохнул следак. — Ладно, оставим пока этот вариант.

Калин резко поднялся, когда дверь врача открылась и изнутри вышел бледный Антон.

— Пулю я изъял, — сообщил медик. — Ввел антибиотики. Жить будет, рука тоже восстановится. Отпустить вас, увы, не могу. Сами понимаете, протокол, — и посмотрел на Калина. — А лучше сходите лично. Тут за углом участковый. Сами всё расскажите.

Удрученно осмотрела мужчин. Калин раздраженно выдохнул и покорно кивнул:

— Спасибо, служивый, удружил.

Выйдя из медпункта, всем нутром ощутила протест Антона, что совсем не собирался идти в ментовку.

— Местный участковый ещё та гнида. Пока на лапу не дашь и носом не поведёт.

— А нам и не надо чтоб вёл. Дадим на лапу и тем более не поведёт. Тоха, с огнестрелом они обязаны проверить. Уж лучше сами, чем потом нас. Шагай давай и не юли. Со всем разберёмся по мере поступления информации.

Калин притормозил, пропуская меня вперёд. Дернула увесистую дверь отделения на себя, продолжая фоном слушать их спор. Из холла мгновенно повеяло прохладой и сыростью. Глаза ещё не успели разобрать полумрак помещения, как сознание оглушил до боли знакомый вопль.

— Мама!

Боже… Я сплю?! Или это параллельная реальность? Счастливая реальность. Ко мне со всех ног бежала Тая, а я едва не потеряла сознание. Дочка прыгнула в мои объятия, и я закружила родную кровинку в воздухе. Слёзы радости хлынули из глаз, и я не в силах преодолеть бешеную дрожь в теле, осела с драгоценной ношей на пол.

Девочка моя! Любимая! Родная! В порядке и снова со мной! Осыпала щеки малышки поцелуями и орошала слезами счастья, льющихся из глаз стремительным потоком.

— Ваша? — из ниоткуда показался офицер.

— Да, это мать Таи, — уверенно вышел вперёд Ярослав. — Девочку, увезла подозрительная машина пару часов назад и ранила моего друга. Я начальник УГРО города Москвы — Ярослав Калин.

Следак протянул служивому своё удостоверение.

— Огнестрел? Уверены? — усомнился мужчина в погонах, возвращая мужчине его документы. — Те, что привезли девочку наоборот сообщили, что нашли ребенка прямо на трассе. Тая сказала, что потерялась и сознательные люди отвезли малышку в местное отделение полиции. Я уже собирался вызывать соцопеку.

— Потерялась? — Калин осуждающе посмотрел на мою дочь. — Ладно. Давайте оставим мать с ребенком пока здесь, а у меня есть к вам пара вопросов, коллега.

И Ярослав увёл участкового вглубь одного из кабинетов.

Сидеть на полу было холодно, и я, прижав к себе дочку, унесла на скамью. Нежно перебирала светлые волосики и вдыхала детский аромат полной грудью. Боже, буквально полчаса назад я умирала от мысли, что больше никогда этого всего не испытаю.

— Как ты? — рядом присел Антон, гладя девочку по коленям. — Они ничего тебе не сделали? Скажи честно… Я семь шкур с них спущу.

Дочка мотнула головой, а после изъяла из кармана пижамы небольшой свёрток и протянула мне. Распечатав, обомлела и в ужасе выронила содержимое из рук.

Это было то самое шило для колки льда, которое я воткнула в пах Мирону.

— Они велели передать это, — без задней мысли вещала дочь и постучала по конверту, побуждая прочесть его содержимое.

Закусила губу, скользя взглядом по бумаге, и прочла, как приговор.

"Я вернул тебе соплячку живой и невредимой, но только потому что благодарен. Ты не дала мне сдохнуть в ту ночь, хоть и пыталась убить. Квиты! При следующей нашей встрече я буду менее гуманен. "

Скомкала записку и прижала к груди.