Аванпост - Девни Перри

— Спокойной ночи, Маленькая печенька.

Может быть, во сне я получу поцелуй, потому что я понятия не имела, что нужно сделать, чтобы получить его в настоящем.

— Доброе утро.

Я слегка улыбнулась Бо и отошла в сторону, но ничего не ответила. Вместо этого мой взгляд был прикован к кофеварке, пока я обходила его идя к стойке.

— Сабрина.

Это я тоже проигнорировала. Мое смущение от вчерашнего вечера ничуть не уменьшилось.

— Эй, ты можешь посмотреть на меня? — спросил он. Когда я не пошевелилась, он зарычал.

Я отвернулась от своей чашки с кофе и прислонилась спиной к стойке, скрестив руки на груди.

— Послушай, нам нужно поговорить о прошлой ночи, — сказал он.

— Мы не будем этого делать. Давай забудем о ней.

— Мне было весело прошлой ночью. Я не собираюсь забывать.

Весело? Отказать мне, когда я попросила его поцеловать меня, было весело? Сказать мне, что я не готова к сексу с ним, что бы, черт возьми, это ни значило, было весело?

Смущение превратилось в крайнее унижение, а затем в кипящий в крови гнев. Жар поднялся из моей груди к горлу, но прежде чем я выдохнула огонь, я стиснула зубы так сильно, что заболели зубы.

— Я разозлил тебя, — догадался он.

Открывать рот все еще было небезопасно, поэтому я расширила глаза и энергично кивнула.

— Не могла бы ты объяснить мне, как я это сделал?

Мужчины! Неужели им всегда нужны были женщины, чтобы разъяснять суть вещей? Отлично. Я предельно ясно объясню ему его ошибку. И невинное выражение не поможет ему.

Твердо положив одну руку на бедро, я выставляю вперед три пальца другой, я даю волю своему гневу.

— Номер один. Когда красивая женщина просит тебя поцеловать ее, если только ты не женат, у тебя нет девушки или у тебя чертовски веская причина не делать этого, поступи правильно и поцелуй ее. Номер два. Если ты отказываешься целовать ее, то следом не надо говорить ей, что это потому, что секс между вами был бы невероятным. От этого становится только хуже! И номер три. Когда ты ставишь женщину в неловкое положение, последнее, что тебе следует сказать, это то, что это было весело!

Я добавила четвертый палец, не совсем уверенная, что это повлечет за собой, но он остановил мою тираду, подойдя ко мне и посадив меня на стойку.

— Бо, я ненавижу, когда меня таскают как куклу, — сказала я сквозь стиснутые зубы.

— Замолчи и слушай. Теперь моя очередь. — Он сказал это достаточно громко, чтобы я закрыла рот. Где-то во время моей тирады его невинное выражение лица сменилось разочарованием. — Я сказал тебе, что, если я поцелую тебя, мы на этом не остановимся. Я ни за что не стал бы трахать тебя в тот же день, когда ты сказала мне, что считаешь себя шлюхой. Это моя чертовски веская причина, по которой я не поцеловал тебя прошлой ночью.

Мои зубы перестали скрипеть друг о друга, а спина расслабилась. Это была веская причина. Черт.

— Я не хотел тебя смущать, — сказал он. — Я не знаю, с какими придурками ты привыкла проводить время, но мне не нравится задевать чувства женщины или ставить ее в неловкое положение.

Мое смущение вернулось, но на этот раз от самой себя. Бо был одним из хороших парней, а я только что сошла с ума и предположила худшее.

— Хорошо, — сказала я, поднимая руки. — Мне жаль. — У меня не было никакого желания драться, и я считала достаточно умной женщиной, чтобы понимать, что только что потерпела поражение в этом споре.

Бо отпрянул на дюйм, настороженно глядя на меня.

— И это все? — спросил он.

Я кивнула.

— Ты выиграл.

— Это было слишком просто. Похоже на ловушку. — Его глаза сузились. — Неужели однажды это укусит меня за задницу?

Я ухмыльнулась.

— Нет. Как только мое уязвленное самолюбие заживет, все это будет почти забыто. — Хотя это может занять день или два. Отказ Бо поцеловать меня был настоящим ударом.

— Я не хотел задеть твое самолюбие.