Вуайерист - Фиона Коул

— Он увидел меня здесь, — сказала я, прежде чем передумала. Может быть, я умирала от желания поговорить об этом, и теперь, когда Джексон знал, я могла снять некоторые из этих признаний со своей груди. — До того, как он узнал, что я его ученица. Но даже когда он узнал, он всё равно приходил. Я не знала этого, и мы стали друзьями, и я просто… он мне просто слишком понравился, чтобы злиться на него за то, что он не сказал мне.

— Да. Иди. Ты, — снова проговорил Джексон.

— Ты говоришь, как гламурная девица. — Он тряхнул своими воображаемыми волосами, и мы рассмеялись, но потом он просто уставился на меня. — Ладно. Продолжай лекцию о том, что я делаю не так, и насколько всё это неправильно.

Его плечо приподнялось в пожатии, и он притворился, что застёгивает губы на замок. Однако он сломал его, сказав:

— Просто будь осторожна.

Я хотела сказать, что осторожна, но в глубине души знала, что это не так.

Быть осторожной — значит не встречаться со своим профессором. Не ласкаться в его кабинете. Я всё равно открыла рот, чтобы солгать, когда вошла Шарлотта.

— Оклин! — она произнесла моё имя с преувеличенной улыбкой, и я поняла, что она чего-то хочет.

— Да, Шарлотта?

— Может быть, ты, вероятно, надеюсь, захочешь, прикрыть мои последние три часа в баре? Мой парень рано прилетает в город, а я надеялась встретить его в аэропорту.

— У тебя есть парень? — спросил Джексон потрясённо.

— Не у всех из нас тут фобия отношений.

— Это не фобия.

Я вмешалась, прежде чем их подшучивание успело стать ещё более ожесточённым.

— Конечно, Шарлотта. Я же должна каким-то образом зарабатывать деньги.

— Спасибо, спасибо тебе! — она подошла и обняла меня. — Я уйду отсюда через пятнадцать минут. Всё нормально?

— Да, я просто немного отдохну и встретимся там.

Она завернула за угол, и Джексон тоже пошёл. Его ждал клиент. Как только я осталась одна, рядом со мной зазвонил телефон.

— Привет, Кэл.

— Приходи поужинать со мной, — сказал он первым делом. — Я сходил в продуктовый магазин и хочу кое-что для тебя приготовить.

Это прозвучало так мило, и, если бы он позвонил десять минут назад, мой ответ, возможно, был бы другим.

— Я не могу. Мне жаль, потому что я правда этого хочу.

— А почему нет?

Я помолчала, взвешивая варианты возможной лжи, но я не хотела лгать ему.

— Я работаю.

— О, — сказал он после долгой паузы. — Ты почти закончила?

— Не-а, у меня ещё осталось несколько часов.

— Отпросись, — предложил он, надеясь, что его тон звучит мягче.

— Кэл, я не могу. Мне нужны деньги, если я хочу есть и при этом платить за обучение.

Мои щёки залил жар, мне было неловко признаваться в том, какие сильные проблемы я испытывала с деньгами перед кем-то гораздо более искушённым, чем я.

— Хорошо, — произнёс он, в его голосе не было никаких эмоций.

— Пожалуйста, не заставляй меня чувствовать себя виноватой из-за этого.

— Послушай, Оклин. Я стараюсь не думать о том, что ты там работаешь, но в итоге это всё, о чём я думаю. Я забочусь о тебе. Больше, чем следовало бы, и я собственник. Не знаю, как с этим справиться, потому что всё, о чём я могу думать, это о том, что я больше не хочу, чтобы ты там работала. Я не хочу, чтобы кто-то ещё получал часть тебя.

Его слова вызвали во мне бурю эмоций. Волнение от того, что он так относился ко мне. Что он думал обо мне так часто, как признался в этом. Однако, у меня также сжался желудок, и раздражение сильнее разогнало мою кровь. Особенно когда его слова — которые должны были быть милыми и мягкими — прозвучали вперемешку с его собственным раздражением. Означало ли это, что он не хотел испытывать ко мне подобных чувств? Что они его беспокоили?