Незнакомка - Джуд Деверо (2000)

Николь оттолкнула его, перешла на другой конец комнаты и стала торопливо вынимать шпильки из волос. Клей стоял неподвижно, не отрывая от нее взгляда. Он не шевельнулся, даже когда она начала расстегивать пуговки на спине. Он видит ее, они одни в комнате — это было то, о чем он так давно мечтал.

Она повела плечами и выскользнула из платья, оставшись в тонкой газовой сорочке с глубоким вырезом, край которого был вышит крошечными розовыми сердечками. Под грудью была пропущена узкая розовая атласная ленточка. Тонкая, полупрозрачная ткань почти не скрывала груди.

Очень, очень медленно, она развязала ленточку, и сорочка соскользнула к ее ногам.

Клей проводил взглядом ткань, следуя дюйм за дюймом от высокой упругой груди к тонкой талии, точеным ногам. Когда он поднял глаза, Николь раскрыла объятия. Одним шагом он пересек комнату, подхватил ее на руки и мягко опустил на кровать. Он наклонился, глядя на нее. Он ласкал взглядом ее безукоризненную кожу, освещенную мягким светом, проходящим сквозь шторы.

Клей сел на кровать и провел рукой по телу Николь: на ощупь кожа была столь же прекрасна — гладкая, теплая.

— Клей, — прошептала Николь, и он улыбнулся в ответ. Он наклонился и поцеловал ее в шею, туда, где во впадине билась жилка, потом его губы скользнули к груди, осыпав ее дразнящими поцелуями, попробовав на вкус твердые розовые соски.

Она запустила пальцы в его густые волосы и закинула голову. Клей вытянулся на кровати рядом с ней. Он был одет, и обнаженное тело Николь чувствовало холодок от медных пуговиц жилета, теплоту и мягкость лосин, жесткую кожу сапог, трущуюся о ее ноги. Его одежда — металл, кожа — все это источало мужественность и силу, олицетворяя собою самого Клея.

Когда он опустился на нее, она потерлась ногой о жесткое голенище. Мягкая кожа лосин ласкала внутреннюю поверхность ее бедра. Слегка отодвинувшись, он начал расстегивать жилет.

— Нет, — шепнула Николь. Клей мгновение смотрел на нее, потом снова поцеловал жадно, страстно.

Когда он провел кожей сапога вдоль всей ее ноги, Николь гортанно засмеялась. Он расстегнул пуговки на боку лосин, и она застонала при первом прикосновении его напряженной плоти.

Он накрыл ее своим телом, держа так крепко, словно боялся, что она может исчезнуть.

Медленно, очень медленно Николь начала приходить в себя. Она потянулась и глубоко вздохнула.

— Я чувствую себя так, словно освободилась от страшного напряжения.

— И это все? — засмеялся Клей, прижавшись лицом к ее шее. — Очень рад, что сумел оказаться полезным. Возможно, в следующий раз мне стоит надеть шпоры.

— Ты смеешься надо мной? Клей приподнялся на локте.

— Ни в коем случае! Скорее, над собой. Ты многому меня научила.

— Я? Чему же? — Она коснулась пальцем крестообразного шрама на виске. Он отодвинулся и сел.

— Не сейчас. Может быть, когда-нибудь я тебе расскажу. А сейчас я голоден. Ты же не дала мне толком поесть.

Она улыбнулась и закрыла глаза. Она чувствовала себя необычайно счастливой. Клей стоял и смотрел на нее. Разметавшиеся черные волосы составляли ослепительный контраст с ее телом, подчеркивая совершенство его линий. Он понял, что она уже засыпает, наклонился и поцеловал ее в кончик носа.

— Спи, моя маленькая любовь, — нежно прошептал он н, прикрыв ее краем покрывала, на цыпочках вышел из комнаты.

Проснувшись, Николь, прежде чем открыть глаза, лениво потянулась.

— Пора вставать, — услышала она хрипловатый голос.

Николь улыбнулась и открыла глаза. Клей наблюдал за ней в зеркало. Его рубашка была брошена на стул. Он брился.

— Ты проспала почти весь день. Уж не хочешь ли ты пропустить танцы?

Николь улыбнулась ему.