Может извинишься? - Нэкси Сайбет

Я отключила трубку, не дав договорить подруге. Мне бы хотелось завершить дружбу с ней. Но она — единственный человек, с которым я общаюсь. Коллеги по работе имеют своих друзей, и я просто не могу влезть в их компании. А своих друзей, у меня нету. Я не могу общаться с новыми людьми, открыто. Мы общаемся пол часа от силы, и расходимся. Ну не хотят люди иметь со мной что то общее, что я могу поделать? Только с этой стервой, приходится поддерживать связь. Карина — человек не такой плохой, как я её описываю. Она хуже! Во первых, она ужасная лицемерка. Видит знакомых, бежит с "искренними" объятиями. А когда они уходят, то поворачивается ко мне, и начинает рассказывать о них в плохом свете. Этого я никогда не понимала, и не пойму! Во вторых, она легкомысленная. Её волнуют только деньги родителей. Волнуют только брендовые шмотки, и мальчики. А ещё, меня бесит то, что она выдавливает из себя голос. Такое ощущение, будто ей не хватает внимания от окружающих. Она всегда ставит себя выше других, но при этом боится остаться одной.

Как же мне надоело с ней общаться… Надоело слушать её сплетни, её сопли о новых мальчиках… Надоело вытаскивать её из задницы, и каждодневной депрессии. Я очень хочу бросить её. Растоптать. Слить о ней информацию всем знакомым. Но стоит ли это того? Я же выше этого… Я же не она..

* * *

Когда у меня начался первый урок, я вышла в коридор на несколько секунд. Мне надо было найти Суркова, он должен мне бумаги подписать.

Идя по коридору, я засмотрелась в телефон, и врезалась в кого то. Подняв голову, по форме поняла в кого.

— Это у вас хобби теперь? — отозвался мужской голос. — Людей с ног сбивать!

Я промолчала, и пошла дальше. Оно мне надо? Стой, выясняй отношения с левым типом. Извиняйся ещё! Да, сейчас. Разбежалась, и извинилась.

— Катерина Олеговна. — услышала я снова его голос, и повернулась.

— Что?

— Я жду извинений.

— Ага, понятно. А от меня вы чего хотите? Как вас там? — взглянула я на бейджик, — Иван Владимирович.

— В смысле? От вас жду извинений.

— Вам видимо внимания в детстве не хватило. Раз вы уже второй день за мной бегаете, как собачонка.

— А вам видимо через чур много внимания перепало. Раз вы не удосужились, извиниться за свою же провинность.

— Не до вас сейчас. До Свидания.

— Катерина Олеговна! Я не отстану. Извинитесь по хорошему, иначе я объявляю вам войну.

— На дуэль вызовите?

— Если это потребуется, то непременно.

— В таком случае, потребуется! — отвечаю, и незамедлительно ухожу.

Надо же, липучка. Увязался за мной как банный лист. Идёт, сопит себе под нос, боится лишнего пикнуть.

— В таком случае, я вызову вас на дуэль. — говорит.

— Иван Владимирович, на дворе две тысячи двадцать первый год. Но не как, не тысячу восемьсот тридцать седьмой. Если вы не в курсе.

— По литературе — пять. По логике — два!

— Что увязались? До самого третьего этажа будете плестись?

— Да. Я хочу добиться извинений.

— Бейтесь в стену, может достучитесь. А от меня отстаньте говорю!

— Бойкот?

— Ладно. Если вам удастся меня удивить, я извинюсь. Но если вы будете продолжать тоскатся за мной по пятам, я пожалуюсь директору.

— Ну конечно. Дочурка прибежит к папульке! И тот естественно разберётся. А самостоятельно решить конфликт, слабо?

— Вы серьезно… собираетесь взять меня на «слабо»?

От этой новости, даже учителя из кабинетов вышли. Просто в нашем коллективе, ещё не нашёлся человек, который смог бы победить меня в подобном занятии.

— Я бы мог попробовать.

— Иван Владимирович, а вам слабо выброситься из окна? — спросила я, и ожидала его реакции.

— Нет, не слабо.

Он пошёл быстрым шагом, в сторону лестницы. Ну а мне было интересно, что он там задумал. Я ускорилась за ним.

Идёт уверенной походкой, даже деловой. И главное, пантуется то как… Видно, что блефует.