Карт-Бланш - Виктория Роа

Как художница я знала, что любовь творит счастье, а самое главное — любовь творит нас. Просто задумайтесь, любовь может принести удовольствие, радость, блаженство, может помочь достичь нирвану помогая тянуть руки выше к солнцу, а может обжечь, истерзать, сломать и даже убить, ведь если потянуться слишком близко к солнцу оно может тебя опалить. Любовь…я выводила грифелем силуэт Мишенного тела по холсту слыша только тихие мотивы старых, но таких цепляющих песен и шуршание карандаша по бумаге не прекращая думать о том, что любовь делает нас зависимыми, уязвимыми, а порой…беззащитными. Вот, к слову, если взять Камиллу, то любовь сделал ее зависимой, как никого другого, а если подумать о Росс? Росс уязвима в своей любви и пойдет на все, только бы достичь самой высшей точки любви мужа. Может быть, поэтому она так идеальна в своей статусе Геры? Впрочем, а что сделала любовь со мной? Вот меня как-раз любовь и сделала беззащитной. Вознесла меня до небес, а после безжалостно кинула в бездонную пропасть, но, как говорит сама Росс «Марс тебя возвысил, Венера тебя низвергла…». Нанося очередной штрих портрета, я посмотрела на Мишу и вздохнула…

— Что-то не так? — спросил он стараясь не менять своей позы Адониса держащего копье.

* * *

— Люблю тебя, Боже мой, как я люблю… — шептал мой голос, и слышала я этот шепот, как будто со стороны.

Упираясь локотками в столешницу рабочего стола Вадима, содрогаясь в такт его размашистым движениям, входящего в меня сзади, я теряла голову от этого удовольствия. Моя джинсовая юбка собралась на поясе складками, оголяя белоснежные бедра. Вадим сильнее обхватил меня за талию, наращивая и без того свой бешеный темп. Я всхлипнула, чувствуя, как горячий член растягивает всю меня изнутри, растягивает упругие стеночки промежности и по телу пробежало напряжение, схожее по своим ощущениям с щекоткой. Скованный низ животика приятной судорогой предвещал мне скорый оргазм. Прижимаясь разгоряченной щекой к прохладной столешнице, ощущаю сладкую пульсацию трущихся о кружевную ткань бюстгальтеров сосков. Это было настолько спонтанно, что Вадим не удосужился даже расстегнуть пуговицы моей рубашки, но эта сумбурность добавляла свою остроту внезапному сексу. Дыхание Вадима участилось, и он вошел глубже прежнего, заставив меня сорваться на стон. Зажимая ладонью рот, я сладко зажмурилась, как вдруг, резко зазвонивший телефон вырвал меня из этого полета подступающего наслаждения. Я не могла понять, что происходит и повернула голову, увидев, как Вадим потянулся к мобильному.

— Вадим, не смей останавливаться! — простонала я в зажимающую мой рот его ладонь.

Он, не обращая внимания на мое раздражение, поднял проклятую звонилку. Движения его стали плавными, но он не прекратил движения, не остановился, и не собирался. Обида задела меня, всякое желание и я хотела было вывернуться, чтобы прекратить секс, но Вадим резко и со всей силы прижал меня к столу своей крепкой рукой.

— Алло, — прохрипел Вадим и из динамика послышался знакомый мне женский голосок. — да, давай сегодня вечером, что? Да, у меня в офисе. Хорошо…не задерживайся. — проговорил он в трубку, а по завершению бросил телефон на стол.