Между нами пламя - Кира Сорока

Ооо... Лучше бы она этого не говорила... Её пацанчик – мой личный триггер, как оказалось. Теперь я уже мечтаю, чтобы он узнал о нашем поцелуе. Меня так и тянет столкнуться с ним. Поломать его немного, пошатнуть его мир. И её. Пусть этот золотой мальчик покажет мне, как он будет бороться за свою девчонку. И готов ли бороться...

Не обращая внимания на удары по плечам, фиксирую её голову, обхватив ладонями щёки. И вновь целую эти мягкие сочные губы. Они довольно вкусные, надо признать.

Алина мычит мне в рот, плотно сомкнув свой. Поддаваться не хочет... Чувствую аромат её тела: ягодный гель для душа и ещё один, сладковатый – вроде бы виноградный шампунь.

От девушки исходят какие-то горячие флюиды, обволакивающие меня и вызывающие невероятный жар в крови. Не хочется останавливаться... Хочется её целовать и целовать... И я продолжаю это делать, пока она не начинает плакать.

Заметив слёзы в уголках её глаз, резко отстраняюсь. Алина всхлипывает, прикрывая рукой рот. Поднимаюсь с неё и встаю на ноги.

– Давай руку, – протягиваю ладонь.

Она наотмашь бьёт по ней и вскакивает сама. Проносится мимо меня в дом.

Твою ж...

Мне хочется пойти за ней. И не хочется. Мне же всё равно, так? Пофигу!

Постояв с минуту на месте, разворачиваюсь и шагаю к навесу. Ключ от байка вставлен в замок зажигания. Оседлав Хонду, завожу её и подъезжаю к воротам. Выбравшись за них, тут же газую, куда глаза глядят. Надо проветриться...

Пролетаю по асфальтированной дороге до выезда из посёлка. Потом сворачиваю на просёлку. Газанув, прибавляю скорость и несусь вдоль озера. Усиленно дышу. До головокружения, до удушающих вспышек из прошлого...

– Мама... Мамочка! Посмотри на меня!

Я умолял её. Ждал какой-то реакции. Чтобы она хотя бы моргнула. Но она смотрела в одну точку, ничего не замечая вокруг. Рваный халат на ней выглядел так, словно она сняла его с какого-то бомжа.

– Это точно твоя мать? – спросил меня какой-то медик, вошедший в палату.

Я отстранённо кивнул.

– Есть кто-то из взрослых, кто мог бы подтвердить это?

Челюсти сжались так, что я почувствовал вкус зубной эмали на языке.

– Я могу оплатить её лечение. Сам. Что ещё нужно?

Да, мне было шестнадцать. И деньги на платиновой карте были деньгами отца. Но вашу ж мать!.. Это он довел её до такого состояния!

Медработник долго сканировал меня пытливым взглядом, потом решительно произнёс:

– Я позову главврача.

После того, как он ушёл, я упал на колени перед матерью и обнял её ноги. За последний год она сильно похудела. Словно хотела растаять совсем и исчезнуть из этой жизни. Из моей жизни.

В ответ на моё прикосновение она начала отмирать и наконец-то посмотрела мне в глаза. В её взгляде на секунду вспыхнуло узнавание.

– Егорушка... – протянула руку, погладила большим пальцем мою щёку. – Ты так похож на него.

На него. На папу. Мне не хотелось этого сходства, но... С каждым грёбаным годом я, и правда, всё больше становился его точной копией. И внешне, и внутренне... Я не мог это остановить. Люди сами тянулись ко мне. Пытались угодить. Делали всё, что я требовал. К шестнадцати я пресытился даже общением с противоположным полом. Они же все были одинаковые, чёрт возьми! Подхалимки, ша*авы, идиотки пустоголовые... Всё, что их интересовало – наличие бабла. А оно у меня было. Ещё в тринадцать я получил от отца карту с безлимитом.

– Мам, сейчас тебя прокапают, и мы уедем, – ласково прошептал я.

– Куда поедем, Егорушка? – во взгляде на миг вспыхнула надежда.

– Домой, мам. В квартиру, – прохрипел я, с трудом проталкивая ком в горле.

Она покачала головой.

Мама больше не жила в доме отца. Он купил ей роскошную квартиру в центре. Сделал всё, чтобы она ни в чём не нуждалась. Но она нуждалась... Мать по-прежнему очень нуждалась в своём бывшем муже.