Блиц - Девни Перри

Не то чтобы я имел хоть малейшее представление о том, что это значит.

До сих пор я не позволял себе искать информацию о Дженнсин в интернете, но у меня было чувство, что сегодня вечером я нарушу это правило. Я ни черта не знал о волейболе. У меня не было причин узнавать. Но я хотел знать правила. Позиции. Я хотел всего этого.

Я хотел ее. Все еще. Даже несколько месяцев спустя я хотел ее.

Эта привязанность, влечение, пагубное пристрастие — как бы это, черт возьми, ни называлось — к Дженнсин Белл должно было прекратиться.

Это увлечение должно было пройти. Должно было пройти.

Может быть, после того, как она уедет. После того, как закончит университет. Если я буду терпеть эти мучения в течение года, это может вывести меня из себя, но у меня нет другого выбора.

Я любил свой дом. Я любил этот район. И я не собирался переезжать, чтобы сбежать от нее. Я также не собирался бросать свою работу.

— Это пройдет, — пробормотал я, загоняя свой грузовик в гараж, глубоко вздохнул и заглушил двигатель.

Черт возьми, я так устал. Радость от сегодняшней победы давно улетучилась. Сегодня вечером не было запланировано никакого послематчевого мероприятия, поэтому вместо этого я отпраздновал победу с Фейт и ребятами на ферме.

В течение часа я бросал мяч Авелю, чтобы он мог попрактиковаться для своей школьной программы. Бек и Кейб поссорились из-за видеоигры, так что я был миротворцем. Затем я помог Дэйну нанести последние штрихи в палатку, которую он соорудил в своей спальне, прежде чем приготовить бургеры для тети Фейт, чтобы она могла провести немного времени в своем кабинете, улаживая дела на ферме.

Сезон был в самом разгаре, и у меня было не так много возможностей навещать ребят. Но сегодня вечером я был уставшим. Таким уставшим я давно не был.

Я никогда не чувствовал себя таким уставшим после выигранной игры.

В этом году было что-то странное. Что-то было не так. Я не мог понять, что именно, но просто… ощущалось по-другому.

Возможно, потому, что мы все еще были на взводе после прошлогоднего весеннего скандала. Мы все были на грани срыва. Форд был находкой для команды, как для тренеров, так и для игроков, и все по-прежнему вели себя наилучшим образом, включая Форда.

За исключением случаев, когда дело касалось Милли.

Ни один из них не сказал ничего определенного, но что-то там происходило. Что-то, что шло вразрез с правилами.

Зная Форда, он бы послал к черту правило о запрете отношений на работе. Но Милли? Милли нравились правила. И она любила свою работу. Если они действовали тайком, если они рисковали всем, что ж… тем лучше для них.

Может быть, какая-то часть меня завидовала. Может быть, какая-то часть меня хотела, чтобы у меня было хоть немного их мужества.

Не то чтобы то, что произошло с Дженнсин, могло сравниться с этим.

Два спящих друг с другом сотрудника, — это одно. Но тренер и студентка? Это будет еще один скандал, который может вот-вот разразится. На кону стояла моя работа и мое будущее. И будущее Дженнсин тоже.

В любом случае, она была слишком молода для меня. Она была предназначена для гораздо большего, чем Мишн, штат Монтана.

Это пройдет.

Пока эти чувства не пройдут, я просто буду двигаться вперед. Поэтому, я вылез из своего грузовика и, с ключами в руке, направился через темную улицу к почтовым ящикам, забирая изнутри стопку, которая, скорее всего, была мусором.

— Здравствуйте, тренер. — Стиви помахала мне рукой, когда вышла из гаража и остановилась на подъездной дорожке, освещенной светом уличных фонарей.

— Привет, — сказал я, не сводя с нее глаз и не пытаясь найти Дженнсин внутри. — Как прошла ваша игра сегодня вечером?

— Еще одна победа. — Она улыбнулась, когда Лиз вышла, одетая в мешковатые спортивные штаны и футболку с надписью: «Дикие кошки».

— Здравствуйте, тренер Грили. Хорошая игра сегодня. Поздравляю.