Цветочный мёд - Анна Корнова

Борис приехал через полчаса. Зашёл в квартиру, высокий, плечистый, подошёл к Ангелине, ничего не говоря, обнял и притянул к себе. Геля хотела что-то сказать, но Борис впился губами в её рот, она ощутила, какие они мягкие и нежные, его язык скользнул к её языку. Страсть вспыхнула внезапно. Ангелина хотела отстраниться, но вместо этого привстала на цыпочки, обхватила его шею руками, прижимаясь еще теснее. Опьяняющие поцелуи стали сильнее. Борис гладил её грудь сквозь мягкую ткань тренировочного костюма. Ангелина почувствовала, как от этих прикосновения напряглись соски. Её тело под ладонями Бориса было гибким и сильным, её волосы щекотали его руки и подбородок, прикосновения губ заставляли делать глубокие, шумные вдохи. Борис не торопился. Он бережно ласкал женскую грудь, целовал мягкими губами соски, гладил её гибкое, изнемогающее призывное тело. Ангелину охватило неодолимое желание, и она прижалась к его широкой, горячей груди, ощущая, как он не спеша, медленными движениями все глубже проникал в её хрупкое тело, и в мире не осталось ничего, кроме острого, почти невыносимого удовольствия.

Изнеможденные после близости, они лежали на смятом покрывале, каждый думая о своем. Борис повернулся в сторону Гели, любуясь её точеным профилем.

— А я думала, что тебя как женщина не волную, — призналась Геля.

— Нет, я тебя хотел всегда, с той минуты, как увидел. Когда на Новый год мы танцевали, я ощутил, как твоё тело чувствует ритм, чувствует меня. Я тогда ещё подумал: «Это моя женщина».

— Ты очень хорошо танцуешь.

— В детстве я занимался бальными танцами.

— А потом бросил?

— А потом были горячие точки и совсем другие танцы.

Заиграла мелодия маминого звонка:

— Геля, ты сказала, что перезвонишь. Уже двенадцатый час, а мы с папой не спим, ждём твоего звонка.

— Давайте завтра встретимся. Борису неудобно через неделю. Если Лера не сможет, приезжайте без неё.

— Геля я не понимаю, что у тебя происходит.

Ангелина сама не понимала, что происходит, но что-то происходило. Это точно.

Рано утром Борис уехал, как он выразился, привести себя в порядок. Ангелина ещё долго спала, а проснувшись, не могла сразу понять: ей приснилось или наяву жарко шептал слова любви человек, прежде не проявлявший никаких эмоций.

В двенадцать часов Борис заехал за Гелей. На нём был тёмно-серый костюм-двойка с однобортным пиджаком, галстук на полтона светлее — одно слово, жених. Во всяком случае, родителям показать будет нестыдно. Родителям жених дочери действительно понравился, понравился и Лере, которая, оставив детей на мужа, тоже приехала на смотрины. Родственники оценили серьёзность и солидность жениха — не пустой болтун, вертопрах, а человек обеспеченный, немногословный, но заметили, что он «давящий», вроде и ничего плохого сказано не было, но под тяжёлым взглядом этого молчаливого человека было почему-то неуютно.

В конце обеда Борис обратился к родителям Гели:

— Уважаемые Андрей Петрович и Елена Александровна, я прошу у вас руки вашей дочери.

Отец вопросительно посмотрел на мать — что нужно говорить в таких случаях? Та растерянно улыбнулась.

— Ну, вы люди взрослые, раз вы решили создать семью, — наконец заговорил Андрей Петрович, — то, как говориться, совет да любовь.

Родителей повезла домой Лера. Она недавно получила права, и спешила похвалиться своим мастерством. По дороге Лера поделилась впечатлением:

— Мужик, конечно, видный, но вот не пойму: то, что он всё время молчал, это хорошо или плохо.

— Я думаю, хорошо. Для такой болтушки, как наша Геля, именно такой и нужен, — ответила Елена Александровна, — хотя, честно скажу, я себя рядом с ним чувствовала себя неловко. Очень холодный изучающий взгляд. Но может, он нас стеснялся, а освоится и оттает.

А Андрей Петрович добавил:

— Поживём — увидим.

Глава 22