Жестокий обман - Кейн Моника

Мои пальцы продолжают работать с ее киской, играя с ее клитором, прежде чем я ввожу в нее пальцы на всю длину, открывая ее для себя ее тугую девственную дырочку. Дрожь пробегает по ее позвоночнику, и я понимаю, что она нуждается в этом так же сильно, как и я.

— Посмотри в зеркало, printsessa. Посмотри, какое удовольствие я тебе доставляю.

Она делает то, что я говорю, ее восторженное выражение лица и полузакрытые глаза выдают, как она возбуждена. Я продолжаю обрабатывать ее клитор большим пальцем, а мои пальцы раздвигают ее тело для моего члена. Она толкается в мою руку, стонет, и звук ее влаги заполняет небольшое пространство ванной комнаты. Еще один жесткий круг по ее клитору — и она кончает вокруг моих пальцев, как чемпионка.

— Какая хорошая девочка, — похвалил я ее, когда она застонала. — Посмотри, как ты меня намочила. — Я подношу блестящие пальцы к лицу, и когда они оказываются у меня во рту, я облизываю их дочиста, пока она содрогается всем телом. На вкус она так же хороша, как и на вид — сладкая, с соленым привкусом. — Ты готова к моему члену? Как ты так метко заметила, нам еще нужно закрепить этот брак физически.

Ее глаза встречаются с моими в зеркале. Она выглядит противоречивой, внутри нее разгорается спор, но я легко принимаю решение.

— Раздвинь ноги, — приказываю я, наклоняя ее. Речь идет уже не о наказании, а о том, чтобы доставить ей удовольствие и взять то, что принадлежит мне. Мрамор впивается в ее бедра, но она не жалуется. Вместо этого она выгибает спину, представляя мне свою киску. Моя непослушная девочка хочет этого, как и я.

Я останавливаюсь на мгновение, понимая, что еще не попробовал ее на вкус. Я оттягиваю ее подбородок и накрываю ее рот. Ее губы теплые и настойчивые, а на вкус она как текила и рай. Я хмыкаю, когда она откидывает голову назад, давая возможность ее языку проникнуть в мои губы. Одной рукой я ласкаю ее грудь, а другой крепко сжимаю ее бедро.

Когда я отпускаю ее, она виляет попкой, прижимаясь к моему полностью одетому члену.

— Ну что, Даниил, ты выполнишь свою угрозу трахнуть меня? — Ее голос горловой и сырой от потребности. Для меня.

Я наклоняюсь и глажу ее по шее.

— Вот как ты хочешь лишиться девственности, printsessa? Прижавшись к раковине в общественном туалете".

Пульс бьется в ее шее, и она делает глубокий вдох, прежде чем ответить:

— Да.

Мои руки дрожат, когда я расстегиваю брюки и освобождаю свой член. Я выстраиваюсь перед ее мокрым входом и, глядя в ее глаза в зеркале, вхожу в нее одним сильным толчком. Она издает шипение — звук наполовину удовольствия, наполовину боли — когда моя рука зажимает ей горло. Это, конечно, извращенный способ лишиться девственности, но ей, похоже, все равно, она слишком увлечена моментом. Я даю ей минуту, чтобы привыкнуть к моему размеру, пока она упирается руками в зеркало перед собой.

— Смотри на меня, — инструктирую я ее отражение. А затем я отпускаю ее, жестко трахая сзади, и каждый шлепок плоти гулко отдается в маленькой ванной комнате. В этом лишении девственности нет никакой интимности и нежности, я уверен, не так она себе представляла свой первый раз. Я вхожу в нее как одержимый, моя кровь все еще кипит от того, что она оказалась одна, беззащитная перед нападением.

Резкие стоны срываются с ее губ, а пальцы скользят по зеркалу. Я вжимаюсь лицом в ее горло, вдыхая ее сладкий аромат, слизывая пот с ее кожи.

— Я больше никогда не хочу видеть тебя без защиты в таком состоянии, — скрежещу я по ее плоти. — Как бы то ни было, мне придется убить Михаила.

— Что? Нет! — вскрикивает она, слегка покачиваясь. Я предполагаю, что это попытка повернуться, чтобы посмотреть на меня, но я заставляю ее вернуться на место, сверля ее взглядом. — Пожалуйста, Даниил, не надо. Он ни в чем не виноват.