Жестокий обман - Кейн Моника

— Да, вот так. — В моем тоне нет сострадания, когда я наклоняюсь вперед и засасываю ее клитор между зубами, доводя ее до грани боли, а затем ослабляя ее.

Она задыхается, когда я ввожу в нее два своих пальца, крутя их туда-сюда, заставляя ее дыхание сбиваться, а конечности дрожать. Мне нравится наблюдать за ее капитуляцией. Каждый сантиметр ее тела горит, пока я работаю с пучком нервов, ее слизь стекает по моей руке.

Я иду до конца, мои пальцы и язык выжимают каждую унцию удовольствия из ее сладкой киски, пока всплеск блаженства не обрушивается на нее, как мощная волна.

— Блядь, да, — кричит она и опускается на колени, не в силах больше стоять.

Теперь она действительно моя. Сломанная, измученная, израсходованная.

— Запомни это, — говорю я ей, наклоняясь к ее уху. — Ты моя printsessa на публике, моя шлюха наедине и моя хорошая девочка всегда.

Она тяжело вздыхает, напоминая мне, что я еще так много хочу сделать с ней.

* * *

Бьянка

Я едва могу стоять на ногах, когда возвращаюсь на землю после самого разрушительного оргазма в моей жизни. Черт возьми, то, на что способен этот мужчина, используя только свой рот, просто поражает воображение. Я никогда в жизни не представляла, что буду прогибаться и делать это для любого мужчины… представать перед ним в таком уязвимом виде. Его взгляд на самые интимные части меня, а затем пальцы и язык — это было такое сильное возбуждение.

Даниил помогает мне подняться, и я прижимаюсь к его груди. Его пальцы проникают ниже, между бедер, избегая касаться моего слишком чувствительного клитора. Он чувствует влагу, которая сейчас стекает по моей ноге в грязную лужицу.

Он целует меня в лоб.

— Какая грязная девчонка. Посмотри, какой беспорядок ты устроила. — Он поднимает свои блестящие пальцы вверх, чтобы я могла полюбоваться ими. — Попробуй себя на вкус, — настаивает он. Несмотря на полученный ранее оргазм, я все еще безумно возбуждена, мне нравятся наши совместные игры. — Иди и помойся в бассейне. — Он шлепает меня по заднице, чтобы заставить двигаться, и я хриплю в ответ, положив руки на бедра.

— Только если ты пойдешь со мной.

Он хихикает над моим требованием.

— Когда мы трахаемся, я устанавливаю правила.

Блядь, это слово звучит так беспочвенно, особенно в контексте брака. Я встаю на цыпочки и покусываю его челюсть, прежде чем прошептать ему на ухо:

— Мы сейчас не трахаемся, а разговариваем.

— И чья это вина? — Он улыбается мне, его руки все еще держат меня рядом. Несмотря на его грязные разговоры, я чувствую себя защищенной; как будто кто-то заботится обо мне в кои-то веки.

Но к этому ощущению я не могу привыкнуть.

— Это твой выбор. — Я отталкиваюсь от его груди и иду к темной воде. — Ты можешь присоединиться ко мне, а можешь наблюдать за мной отсюда. — Я погружаюсь в воду, издавая счастливый вздох, когда невесомо плыву в бассейне. Сейчас осень, и воздух окончательно остыл, но вода теплая, как в ванной. — Думаю, здесь тебе было бы гораздо веселее.

Я делаю несколько ленивых движений спиной, позволяя своим смуглым соскам выглянуть из воды. С наглой улыбкой он расстегивает пуговицы своей всегдашней белой рубашки. Я, конечно, и раньше не без удовольствия оценивала формы Даниила, но когда он раздевается, я просто поражаюсь его мужественности. Его плечи так широки, каждая мышца собрана в пучок и очерчена, когда он отбрасывает рубашку на шезлонг, обнажая безупречно очерченный пресс.

Сильный и стройный, он весь покрыт татуировками, и я не торопясь, бесстыдно разглядываю его, пока он тянется к ремню. Он спускает брюки, обнажая мускулистые бедра с копной светлых волос. Я уже знала, что у него между ног, но видеть его тело в таком виде — это заманчиво.

Поймав мое удивленное выражение лица, он ухмыляется.

— Нравится то, что ты видишь?

Нет смысла отрицать, поэтому я просто лукаво улыбаюсь.

— Да, там все в порядке.