Разбитая любовь - Стейси Браун

Джеймерсон

— Джей-Джей, завтрак! — из кухни послышался мамин голос. Я продолжала смотреть в потолок, как и всю ночь. Мне не хотелось вспоминать, сколько раз я ворочалась, обвиняя в этом смену часовых поясов. Я ругала себя, когда мой разум продолжала возвращаться к тому, что сказала мне Стиви. Он был здесь. В этом городе. Так близко, но так далеко от меня.

После того, как Криста бросила трубку, я старательно избегала всех новостей о суперкроссе, что во Флоренции было несложно. Только однажды, перебрав вина и совершив глупость, я напечатала его имя в строке поиска Google. Там были заголовки вроде: «Карьера талантливого гонщика закончилась слишком рано» или «Карьера заканчивается, не успев начаться: разрушительный конец Хантера «Мгла» Харриса».

Мое сердце болело, пока я читала эти заголовки, зная, как сильно он, должно быть, страдает. Проснувшись на следующее утро с заплаканным лицом и сильной головной болью, я решила, что больше никогда не повторю этого. Я была сильной, но Хантер — моя слабость, моя зависимость. Чтобы оставаться "чистой", мне нужно было убрать все искушения из своей жизни.

Поэтому больше я никогда не искала о нем информацию.

— Джейм! — снова закричала мама, вырвав из меня стон. Я потерла лицо, свесив ноги с кровати. Часы на моей тумбочке показывали 10:15 утра.

— Иду! — крикнула я в ответ, когда моя младшая сестра ворвалась в комнату.

— Мама приготовила тебе завтрак, Джей-Джей, — она дергала ручку туда-сюда, издавая раздражающие щелчки. — Ты допоздна спала! Я уже давно позавтракала. Тебе лучше спуститься прямо сейчас.

— Да, я слышала, — я поморщилась. Первый день дома, а мне уже с криком хотелось бежать. Я целый год жила одна, ни перед кем не отчитываясь. Вернуться под крышу родителей, где каждый мой шаг документируется, было раздражающе.

— Твои яйца остывают, — Рис подняла брови, словно меня сейчас накажут.

— Я приду через минуту, — я встала, потянулась, чувствуя, как усталость сковала тело. Я спала всего три часа.

Рис поплелась за мной по комнате, следуя в ванную, как тень.

— Рис, можно мне пописать наедине, пожалуйста?

— Милая, вернись сюда и оставь свою сестру в покое, — позвала ее мама из кухни. Моя сестра проигнорировала ее и принялась крутить ручку двери, которую я только что закрыла. Раздражение начало расползаться по моему телу. Я скучала по своей семье, но мы слишком быстро вернулись к своим привычным ролям.

Щелк. Щелк. Щелк.

— Прекрати, Рис, — простонала я.

Кофе. Мне нужен целый литр кофе.

— Ты поиграешь со мной в Барби? — спросила Рис через дверь, крутя туда-сюда запертую ручку.

— Позже, ладно? Сначала мне нужно проснуться, — я плеснула на лицо холодной воды, летняя жара уже начинала нагревать дом. Глядя на свое отражение, я чувствовала, как стены сжимаются вокруг меня. Все это было так странно. Всего пару дней назад я проснулась рядом с Лукой. Это было прекрасное утро с кафе, круассанами и сексом, пока мы не поссорились. Теперь я снова в своей детской кровати, мне говорят, что делать и когда есть. И моя младшая сестра жутко меня раздражает.

Желание позвонить ему и сказать, что я возвращаюсь, было сильным, но я отбросила это чувство, понимая, что просто устала и раздражена.

Медленно бредя в гостиную, я увидела сестру, которая кружилась вокруг меня, дергая за руку и не давая ни на дюйм отойти. Я направилась к кофеварке и схватила самую большую кружку, какую только нашла.

— Рис, иди переоденься в купальник. Бабушка Пенни уже сидит на улице, — мама оторвала от меня Рис, направив ее по коридору.

— Спасибо, — я налила себе остатки кофе.

— Она просто соскучилась по тебе, — мама облокотилась о столешницу, улыбаясь моему сварливому настроению.

— Знаю.