Хуже, чем ничего - Екатерина Юдина (2024)

— Спасибо, — произнесла, поднося стаканчик к губам, но вздрагивая от того, что Дар-Мортер оказался слишком близко. Опираясь рукой о стойку, он наклонился к моему уху:

— Пожалуйста, Бертье. Раз ты счастлива в отношениях со мной, я буду внимательным к тебе.

Глава 39. Девушка

Я открыла бумажный пакет и достала оттуда еще одну булочку. Откусывая кусочек, чуть ли не зажмурилась от удовольствия. Она была теплой, ароматной и свежей. До сих пор удивляло то, что даже чуть ли не посреди ночи на заправке можно купить только что приготовленную выпечку. Правда, тут же стало грустно. Я очень сильно соскучилась по пирогам из пекарни моей мамы.

Подняв взгляд, я посмотрела на Дар-Мортера. Он стоял примерно в двух метрах от меня. Курил. На его голове опять был капюшон толстовки, поэтому я толком не видела лица Этьена, но, кажется, он смотрел в сторону сейчас пустующей трасы.

— Расскажешь что-нибудь о себе? — спросила, опять откусывая кусочек булочки. Она еще и с изюмом была.

Дар-Мортер выдохнул дым и медленно повернул голову в мою сторону.

— Больше мне ничего не сделать? — спросил он так, что было в пору сжаться и вздрогнуть, но я лишь пожала плечами. Мне было слишком хорошо, чтобы бояться.

— Я просто предлагаю диалог, а то мы уже полчаса молча стоим, — я отпила кофе. Он уже давно остыл и почти закончился, но все равно был вкусным. — Мы можем поговорить о чем-то отстраненном. Например… — я задумалась. — Ты же родился и вырос на Корсике? Расскажешь, как там?

Этьен сбил пепел и одну ладонь положил в ладонь джинсов.

— Лучше, чем тут, — ответил он.

— Ну, дома всегда лучше. Я вот тоже не из Марселя. Я родилась в небольшом городке, но до сих пор мне кажется, что он лучше всех городов мира. Даже самых огромных и развитых, — я опустила взгляд и посмотрела на свой стаканчик. Вернее на пластиковую крышечку красного цвета.

Двоякое ощущение. Я не лгала. Мой родной город для меня был лучше всех. Я скучала по маме, ее пекарне, по парку, в котором проводила время после школе. Чаще всего там в беседке учила уроки.

Но, с другой стороны, я понимала, что больше никогда туда не вернусь. Слишком много плохого со мной там произошло. До сих пор я в снах оказывалась на той чертовой смотровой площадке, где меня при толпе за волосы таскали, били и на телефоны снимали. И каждый раз на моем лице подводкой писали все новые и новые фразы. Ужасные, унизительные. От них даже плакать хотелось. А ведь я до сих пор не знала, что именно Ивет в ту ночь написала на моей щеке.

— У тебя есть братья или сестры? — спросила, ногтем царапая крышку. Судорожно выдыхая. Пытаясь прогнать из головы все эти мысли.

Этьен слишком долго не отвечал. Мне даже показалось, что он так ничего и не скажет и, в тот момент, когда я уже смирилась с завершением разговора, Дар-Мортер произнес:

— Старший брат.

— Правда? — я удивленно приподняла бровь. Это было интересно. — А сколько ему лет? Где он живет?

— Теперь ты, одноклеточное. Рассказывай о себе.

— Ну… У меня есть мама. Она владеет пекарней. Она небольшая, но выпечка в ней самая лучшая, — гордо сказала. Даже растянула губы в улыбке. Своей мамой я восхищалась.

— А отец?

Уголки моих губ тут же поползли вниз.

— Его нет, — я с трудом сдержалась, чтобы не стиснуть зубы. — Он жив, но давно ушел из нашей семьи. Понятия не имею, где он находится.

И очень надеялась, что не узнаю. Раньше папа часто возвращался домой. В основном подобное происходило, когда у него заканчивались деньги. Это были самые адские отрывки жизни и заставить его уйти, мама могла лишь давая ему определенные суммы. Вернее, все, что у нее было. Тогда, папа довольный уходил и его совершенно не волновало, на что мы будем покупать еду и не прогорит ли после такого пекарня.