Правильный ход - Лиз Томфорд

Самолет окружен линейным экипажем, убирающим багаж, координаторами команд по путешествиям, проверяющими декларацию, и пропорции, делающик снимки для социальных сетей команды.

И прямо у подножия трапа стоят Кай и Макс.

Сегодня Кай надел кепку задом наперед, он выглядит до боли красив в футболке и шортах, обрезанных выше колен. Это первый раз, когда я вижу его ноги, и я не уверен, чего я ожидала, и ожидал ли что то на самом деле, но они накаченные и мускулистые.

Я не знала, что мужские икры могут быть горячими, но вот мы здесь.

И у него… Это что, татуировка на бедре, выглядывающая из-под его шорт? Кто бы мог подумать, что у Кая, на теле присутствуют чернила?

Мой отец остается, чтобы поговорить с одним из пилотов. Дежурный берет мой багаж, а Макс буквально набрасывается на меня, как только я подхожу к нему достаточно близко.

— Вот и мой мальчик, — смеюсь я. — Я скучала по тебе, Баг.

Он хихикает, его пухлые ручки блуждают по моему лицу, нежно касаясь кольца в носу. Я притворяюсь, что кусаю его за палец, и он взрывается смехом, утыкаясь мне в плечо, прежде чем начинает водить пальцами по моим татуировкам. Я быстро поняла, что это его любимое занятие когда я держу его на руках.

Я вижу Кая прислонившимся к лестнице, руки в карманах, и он наблюдает за нами. — Привет.

Его голубые глаза полны нежности. — Привет.

Подходит мой отец и присоединяется к нам. — Привет, Эйс.

Кай прочищает горло, выпрямляясь. — Монти, — говорит он, пожимая ему руку.

Ледяные глаза устремляются на меня из-за его очков, пока он обнимает моего отца.

— Ты ждал, пока я поднимусь на борт, милый?

Папа похлопывает Кая ладонью по плечу. — Так мило с твоей стороны.

— Конечно же, старина. Я ждал твою дочь, чтобы мои товарищи по команде не съели ее живьем, пока она будет добираться до хвостовой части самолета.

Мой отец поворачивается ко мне. — Ты не хочешь сидеть впереди с тренерским штабом?

— Чтобы я наблюдала как ты просматриваешь запись игры весь полет? Нет. Спасибо.

— Прекрасно. Он обнимает меня за плечи и целует в макушку. — Веселись, Милли. Увидимся в Хьюстоне.

— Ты не собираешься предупредить ее о мальчиках? Спрашивает Кай, когда мой отец начинает подниматься по лестнице. — Не хочешь сказать ей, чтобы она держалась от них подальше?

Я закатываю глаза, глядя на питчера.

— Ты вообще знаком с моей дочерью? Мне следует предупредить мальчиков о ней. Она может сама о себе позаботиться.

С этими словами мой отец поднимается по трапу и проходит на борт самолета.

— Ты это слышал? — Спрашиваю я. — Я могу о себе позаботиться.

Кай берет мою сумку, полную моих любимых кулинарных книг, перекидывает ее через мою руку и несет ее за меня, пока я несу его сына. — Я просто не хочу, чтобы кто-нибудь из них связывался с тобой, Милли.

Я поднимаю один палец вверх. — Тебе запрещено использовать это имя.

За последнюю неделю я смогла вытащить из него несколько улыбок, но сейчас он не демонстрирует ни одной. Он просто кивает в сторону трапа самолета, и на его лице читается некоторое беспокойство.

Я понятия не имею, почему он такой странный. Кай уже должен был понять что я в состоянии позаботиться о себе. Это всего лишь несколько бейсбольных парней. Что в этом такого особенного?

— На борту горячая няня! — кричит один из них, как только я поднимаюсь на борт.

С задней половины самолета, где сидят игроки, двадцать пять пар глаз смотрят в проход или поверх сидений перед ними и взволнованно улыбаясь.

О.

Все еще держа Макса на руках, я останавливаюсь прямо в проходе, чтобы все могли меня видеть. — Это то, о чем ты беспокоишься?

Спрашиваю Кая через плечо.

— Буквально, дети.

Я поднимаю руку в легком взмахе в хвост самолета. — Миллер, — говорю я, представляясь. — Но Горячая няня тоже подойдет.