Попутчик - Лорен Биел

— Ты хоть знаешь, как твоей жене нравится, когда к ней прикасаются? Что заставляет ее кончать? — Он рисует круги вокруг меня кончиками пальцев. — Знаешь, сколько пальцев она любит внутри себя? Как насчет того, что ей нравится, как ее лижут? Боже, ты когда-нибудь пробовал ее на вкус? — Он отрывает от меня пальцы и облизывает их. — Она чертовски вкусная.

— Ты понятия не имеешь, с кем связался, — рычит Брайс.

Лекс ухмыляется.

— О, знаю. С тем, кому насрать на свою жену. Ты маленькая сучка, который бьет ее, несмотря на то, что она самая… — Он тяжело сглатывает, как будто ему есть что еще сказать, но передумал.

Я позволила слезам течь без сдерживания. Когда он делает шаг назад, я падаю на пол и прижимаюсь спиной к острову. Лекс протягивает ко мне открытую ладонь, но не предлагает мне руку. Он просит нож. Не хочет стрелять в него в этом районе, так как копов вызовут в тот момент, когда звук нарушит безмятежную обстановку, но я продолжаю прижимать нож к груди. Так я чувствую себя в большей безопасности. Он оглядывается в поисках другого оружия, так как моя дрожащая рука отказывается выпускать перочинный нож.

Брайс видит возможность и прыгает на него. Он тянется за ножом, прикрепленным к магниту над островом. Лекс прячет пистолет за спину, прежде чем их тела сталкиваются. Звук соприкосновения плоти с плотью вызывает тошноту. Я закрываю глаза, чтобы скрыть вид и затыкаю уши, чтобы остановить звук. Кровь брызжет на меня, попадая на лицо и руки. Я боюсь взглянуть и увидеть, чья она, чья жизненная сила распространилась по моей коже.

Открываю глаза.

Брайс отшатывается назад. Кровь стекает по его рубашке и штанам и собирается у его ног. Он хватается за живот, и я кричу.

Это случилось.

Это чертовски реально.

О боже.

Лекс зажимает мне рот окровавленной рукой и отбрасывает кухонный нож в сторону.

— Тсс, кролик, — шепчет он в той милой манере, которую я узнаю и которая так отличается от того, как он говорил раньше.

— Селена, — шепчет Брайс. Он ударяется о стену и соскальзывает вниз. — Иди сюда, — говорит он не так, как обычно. Непохоже.

Лекс становится для меня знакомым в тот же момент, когда Брайс становится чужим. Такого отчаяния я никогда не видела. Это притягивает меня к нему. Это сила, с которой не могу бороться, даже если попытаюсь. Ползу к нему, стряхивая руку Лекса, когда он пытается схватить меня. Опускаюсь перед ним на колени, мои глаза расширены от страха и чего-то еще. Чего-то неожиданного.

Он умирает, я чувствую это. Меня от этого тошнит. Это чертовски больно. Но… это не боль от перспективы потерять его. Мысль о его смерти не вызывает достаточной боли.

Открываю лезвие и вонзаю его ему в живот. Все зло внутри него выплескивается из раны. Вытаскиваю нож и вонзаю ему в пах. Лекс ахает позади меня, и раздается хлюпающий звук, когда выхватываю нож и вонзаю его снова и снова.

— Пошел ты, гребаный мудак! — Я продолжаю наносить удары, пока сильные руки не обхватывают меня и не оттаскивают. Моя рука продолжает свою повторяющуюся дугу вниз к Брайсу, борясь с хваткой Лекса, пока ярость ослепляет меня.

Лекс получает контроль надо мной, рука скользит вниз по моей и хватает нож. Он трет рукоятку о рубашку и кладет ее в карман.

— Кролик, нам нужно идти. — Он хватает меня за запястье.

Я качаю головой.

— Сначала трахни меня. — Я чувствую зло за своим взглядом, когда перевожу на него свои потемневшие глаза. Необходимость причинить Брайсу боль в последний раз. Я ожидаю, что он будет бороться со мной за это, но он, не теряя времени, притягивает меня к себе.

Его теплое дыхание пробегает по моей замерзшей коже.

— Ты не в своем уме, кролик. Ты не должна была вмешиваться. Ты не должна была прикасаться к нему. — Он хватает мою окровавленную руку и потирает ее. — Ты не убийца. Ты не можешь быть им, — шепчет он. — Это не то, что должно было произойти.