Любовь грешника - Коул Кресли (2009)

В душе он отчаянно хотел верить в чудодейственные возможности ключа, невзирая на доводы разума. Несмотря на то что сама богиня сомневалась, что путешествия во времени возможны.

Если Себастьян позволит себе надеяться, что сможет вернуть семью, а потом его надежда рухнет… Разве сможет он заново пережить эту потерю? До сих пор не мог он без содрогания вспоминать ночь их смерти. Отчаяние в их глазах, слабые испуганные крики, когда пали они с Конрадом…

И Себастьян, и Конрад хотели бы умереть в ту ночь вместе со своей семьей. Страна лежала в руинах, опустошенная чумой и голодом. С ними было покончено. Они сражались, они сделали все, что могли. Они заслужили право умереть.

А сестры? Такие нежные, белокурые в противоположность четверым старшим братьям, смуглым и жестоким, они скорее умерли бы с голоду, чем добровольно отведали крови. У них и мысли бы такой не возникло.

– Зачем вы пытались обратить и девочек? – спросил Себастьян. В его голосе больше не было гнева, он просто хотел услышать, чем руководствовался Николай. Он хотел – впервые за все время – понять, что им двигало.

– Мне пришлось, – сказал тот, поспешно отводя взгляд. Но Себастьян успел заметить, как потемнели его глаза. – Мне казалась невыносимой мысль, что они умирают таким юными.

– Они могли бы остаться детьми навеки и жить, не видя солнца.

Николай посмотрел Себастьяну в глаза.

– Мы не знаем. Не исключено, что они все-таки повзрослели бы, как это происходит с прирожденными бессмертными. Такое возможно.

– А наш отец? – спросил Себастьян.

Отец хотел воссоединиться с обожаемой женой с того самого дня, когда она умерла в родах, одиннадцатью годами раньше.

У Николая был несчастный вид.

– Я никогда не отличался твоим благородством, Себастьян. Выживание, жизнь – вот что я почитал. Они могли бы жить – для меня. Все остальное не важно. И я вижу, что мы с тобой до сих пор расходимся во взглядах на эту тему, хотя прошло так много времени.

Себастьян встал, чтобы отправиться восвояси.

– Именно так.

Николай тоже встал.

– Подумай об ордене, Себастьян.

Надо дать понять Николаю, чтобы он выбросил эту идею из головы.

– Я не могу вступить в орден. – Себастьян безразлично пожал плечами. – Я не такой воздержанный, как раньше. Я пил живую кровь.

Глава 21

Лишившись поддержки благословенного дара, Кэдрин не могла даже попытаться атаковать Бауэна или спастись бегством, находясь во власти одного желания—любоваться бриллиантами, следить за игрой света на их гранях… Даже сейчас, когда она держала их в ладонях, ее сердце изнывало от тоски – увидеть бы вновь это волшебное сияние.

Однако шипение василисков, их хриплое рычание заставили ее очнуться. Чудовища были от нее в нескольких милях внизу, очень далеко от выхода в сияющий солнечный свет, но они быстро приближались. Они не спешили, полагая, что жертва-Кэдрин надежно замурована.

Кэдрин сделала резкий выдох и заставила себя отшвырнуть колье подальше. Встала и осмотрелась. Мерзавец постарался на славу! Вход был надежно завален валунами и обломками скал.

Она, конечно, очень сильна, но не настолько, чтобы двигать валуны. Она пыталась бросаться на них с разбегу, толкать, подпирать плечом. Бесполезно! Воспользоваться мечом она тоже не могла. Он был слишком легким, не то что у Себастьяна. Значит, придется копать.

Кэдрин подсчитала – каждые четыре дюйма вглубь скалы будут стоить ей обломанных когтей. Она отрастит их снова через несколько часов. Диаметр верхнего валуна был никак не меньше шестидесяти дюймов.

«Следовательно… произведем подсчет… Будья проклята!»

Что еще хуже, темнота начинала действовать ей на нервы. Все равно как если бы она находилась во власти злых чар. Подумать только – валькирия-убийца боится темноты!