Парижский вариант - Ладлэм Роберт, Линдз Гейл (2008)

Припав к полу, Джон переполз к противоположной двери, обращенной к лесу. Забыв о ранах, он перевалился через порог и ужом сполз по посадочной опоре. Приподнявшись на локтях, он бросил последний взгляд в сторону злых и очень занятых террористов. Потом агент пополз по-пластунски в сторону опушки, скрываясь в бурой траве и не выпуская из рук ракетницу. Сквозь жухлые стебли уже пробивалась молодая трава, влажная земля благоухала свежестью. На миг аромат свободы ударил агенту в голову... но останавливаться он не осмелился.

Очень скоро он добрался до кромки леса, с благодарственной молитвой окунувшись в густые сумерки. Под локтями глухо зашуршала хвоя. Агент запыхался, по лицу его струился пот, и все же так хорошо ему не было уже давным-давно. Спрятавшись за стволом, он оглянулся — террористы вокруг дома и на прогалине суетились все так же, значит, его побег прошел незамеченным. Холодно усмехнувшись, агент поднялся на ноги и быстрым шагом двинулся прочь.

Едва заслышав впереди чьи-то шаги, агент рефлекторно бросился наземь, под прикрытие могучей сосны. Сердце его заходилось и заколотилось совсем отчаянно, когда, вглядевшись в паутину теней, он увидел выглядывающего из-за дерева террориста в афганской «хвостатой» чалме. Забыв об осторожности, он едва не столкнулся с вооруженным боевиком, который все еще обыскивал лес вокруг дома в поисках Шамбора, Мавритании и остальных.

Афганец опасливо оглянулся, всматриваясь в каждую тень. Услышал что-то? Вполне возможно — подняв старую американскую винтовку М16, террорист наставил ее в направлении притаившегося агента. Джон затаил дыхание, стискивая в руках ракетницу. Меньше всего ему хотелось сейчас стрелять. Если он попадет в афганца, тот взвоет не хуже баньши. А если промахнется, то сигнальная ракета вспыхнет ярче фейерверка.

Осторожными шажками афганец двинулся в сторону укрытия. Боевику следовало бы позвать на помощь... но как раз этого он и не сделал — возможно, не был уверен, что уши его не обманули. Судя по выражению лица, террорист пытался убедить себя, что ничего особенного и не слышал. Померещилось. Ветер подул. Кролик пробежал. По мере того как сомнения его развеивались, лицо боевика прояснялось, шаги — ускорялись, а дуло винтовки — опускалось все ниже. К тому времени, когда он миновал укрытие американского агента, афганец уже перешел на быстрый шаг.

Вскочив, Джон набросился на него прежде, чем боевик успел обернуться. От удара тяжелой ракетницей по голове афганец осел на колени. Зажав ему рот, Джон снова треснул врага по черепу. Заструилась кровь. Оглушенный террорист отбивался вяло, агент приложил его ракетницей еще раз, и только тогда террорист рухнул в кучу палой хвои. Тяжело дыша, Джон опустился на колени рядом с ним. Легкие болели от натуги, ныли ребра.

Только вырвав из рук террориста винтовку и сорвав с пояса кривой нож, агент осмелился пощупать своему противнику пульс. Но афганец был мертв. Рассовав по карманам запасные обоймы, Джон вновь двинулся прочь, переходя на мерный, без усилий пожирающий расстояние шаг.

По дороге он пытался осмыслить случившееся. Почему был убит пилот-араб? Судя по словам Абу Ауды, Шамбор, его дочь, Боннар и Мавритания должны были дожидаться остальных в домике. Куда же они могли направиться?

Вновь зазвучали в ушах слова Шамбора: "Это не я с ними, подполковник... Это они со мной".Эхо этих слов не смолкало, дразня неким тайным смыслом. Несвязные кусочки мозаики из фактов, собранных им, начиная с понедельника, кружились в калейдоскопе версий, пока не сложились в иной вопрос: почему Шамбор и Боннар недождались террористов? В конце концов, «Щит полумесяца» предположительно работал на них.

Шамбор не был членом «Щита полумесяца». Он ясно указал — это они с ним.