Патрульные Апокалипсиса - Ладлэм Роберт (2007)

— Он исчез. В сорок пять лет ушел с поста заместителя главного хирурга нюрнбергской больницы, заявив, что выдохся и психологически неспособен больше оперировать. Крёгер женился на прекрасной операционной сестре Грете Фриш, и они уехали в Швецию — это последнее, что о нем слышали.

— А что говорят шведские власти?

— Вот это-то и любопытно. Он появился в Швеции, в Гетеборге, четыре года назад как турист. Записи в отеле показывают, что они с женой провели там два дня и уехали. Здесь следы обрываются.

— Он вернулся, — сказал шеф отдела консульских операций. — Думаю, что на самом деле он никуда, и не уезжал. Просто нашел себе другое занятие, вместо того чтобы лечить больных.

— Что же, черт подери, это может быть, Уэс?

— Не знаю. Возможно, он теперь из здоровых делает больных. Просто не знаю.

* * *Дру Лэтем открыл глаза — его разбудили звуки улицы, доносившиеся громче обычного из-за разбитого в спальне стекла. Витковски вместе с морскими пехотинцами повез захваченных нацистов в аэропорт, и кому-то надо было остаться в квартире. Слишком уж соблазнительно разбитое окно. Дру подвинулся к другому краю кровати и встал, проверяя, нет ли на полу осколков стекла. Их было несколько, и он осторожно обошел стекло. Сдернув со стула брюки и рубашку, он оделся и направился к двери. За столом в гостиной Витковски и Карин пили кофе.

— Вы давно встали? — спросил их Дру.

— Мы дали вам поспать, дорогой.

— Опять «дорогой». Убежден, что это слово не продиктовано нежностью.

— Это самое обычное слово, Дру, — возразила Карин. — Вы просто поразили меня прошлой ночью — вернее, сегодня утром.

— Полковник, разумеется, поразил вас еще больше. — Конечно, малыш, но ты держался что надо. Не растерялся перед лицом врага.

— Не поверите, мистер Сладкоголосый, но я уже бывал в таких переделках. Не могу сказать, чтобы гордился собой — речь идет только о выживании.

— Идите сюда, — сказала Карин, вставая. — Я сварю вам кофе. Присаживайтесь, — продолжала она, направляясь на кухню. — Возьмите третий стул.

— Уверен, она не предложила бы мне кофе, будь я у нее, — заметил Лэтем, нетвердыми шагами направляясь к столу. — И как же развивались события, Стэнли? — спросил он, садясь.

— Все получилось, как мы хотели, юноша. В пять утра я посадил наших ублюдков на самолет в Вашингтон, и об этом никто не будет знать, кроме Соренсона.

— Что значит «не будет»? Разве ты не звонил Уэсу?

— Я говорил с его женой. Однажды я с ней встречался и ни с чем не спутаю ее полуамериканского, полуанглийского произношения. Я попросил ее передать директору, что на авиабазу Эндрюс в четыре десять утра по их времени прибудет пакет под кодовым названием Питер-Пэн-Два. Она обещала передать это Соренсону как только он явится.

— Это не слишком надежно, Стэнли. Тебе следовало попросить подтверждение.

Зазвонил телефон. Полковник поднялся и, быстро пройдя через комнату, взял трубку.

— Да? — Через шесть секунд он повесил трубку. — Это Соренсон, — сказал Витковски. — Они расставили взвод морских пехотинцев на поле и на крышах. Есть вопросы, господин Разведчик?

— Да, — сказал Лэтем. — Отменяем магазин, где шьют обувь, и увеселительный парк?

— Я против, — сказала Карин, ставя перед Дру кофе и садясь. — Двое нео мертвы и двое летят в Америку. Остальные сбежали — по моим подсчетам, их тоже двое.

— Всего было шестеро, — согласился Дру. — Далеко до взвода, — добавил он и посмотрел на Витковски.

— Даже половины не будет. Сколько же их там еще?

— Попытаемся выяснить. Я возьму на себя увеселительный парк.

— Дру! -воскликнула Карин.

— Ничего ты на себя не возьмешь, — заявил полковник. — У тебя короткая память, малыш; они же хотят получить твою голову — вернее, голову Гарри, ты что, забыл?

— А что же мне прикажете делать — открыть люк и спрятаться в канализационной трубе?