Патрульные Апокалипсиса - Ладлэм Роберт (2007)

— Sieg Heil! — в унисон рявкнули девять вождей, вставая как один и вытягивая руки.

— Прошу садиться, — сказал врач из Нюрнберга. Все сели, держась очень прямо, не отрывая глаз от Траупмана. Тот продолжал: — У нас прекрасные новости. По всей планете враги «четвертого рейха» пребывают в полной растерянности, они дрожат от страха и смущения. Теперь наступает другой этап, следующая атака еще больше повергнет их в замешательство и панику, тогда как наши ученики — да, наши ученики! — уже готовы осторожно, но уверенно везде занять ключевые посты... Грядущие действия от многих из нас потребуют жертв на поле боя, мы рискуем попасть в тюрьму и даже сложить головы, но все-таки полны решимости — дело наше правое, будущее за нами! Я передаю слово человеку, избранному фюрером Братства, Зевсу" который доведет наше дело до победного конца, ибо он бескомпромиссен и обладает железной волей. Это большая честь просить Гюнтера Ягера выступить перед вами.

И снова как один поднялись участники этого небольшого собрания, и снова взметнулись в приветствии руки.

— Sieg Heil! — кричали они. — Sieg Heil, Гюнтер Ягер!

Со стула в центре поднялся и подошел к кафедре стройный белокурый мужчина ростом почти шесть футов, в черном костюме, шею которого стягивал ослепительно белый воротничок священника. Прямая спина, широкий шаг; лепка головы как у бога Марса. Но особого внимания, однако, заслуживали его глаза. Они были серо-зеленые, пронзительные, холодные, но мгновенно озаряющиеся странными вспышками теплоты, когда он обращал свой взор на людей, что собрались здесь. Он переводил взгляд с одного на другого, давая каждому насладиться своим величественным вниманием.

— Это для менябольшая честь выступать перед вами, — тихо начал он, позволив себе легкую улыбку. — Как все вы знаете, я — лишенный сана служитель церкви, поскольку она сочла мои взгляды неразумными. Но я обрел паству, гораздо большую какой-либо другой в христианском мире. Вы — представители этой паствы, тех миллионов, что верят в наше дело. — Ягер немного помолчал, засунул правый указательный палец между воротником и шеей и добавил иронично: — Я часто сожалею, что власти моей заблудшей церкви не придали моему отлучению широкой огласки, поскольку эта белая удавка вокруг шеи душит меня. Они скрывают больше непотребных грехов, чем перечислено в Писании. Я это знаю, поэтому они и пошли на компромисс.

Гюнтер Ягер тихо продолжал, зная, что аудитория отзывается смехом на его слова:

— Как уже сказал герр Траупман, мы собираемся приступить к новой фазе дезориентации в стане наших врагов. Это приведет к полному опустошению. Невидимая армия нападет на самый главный источник жизни на Земле... На воду, господа.

Его слова вызвали замешательство; собравшиеся стали переговариваться друг с другом.

— Как вы собираетесь это сделать, мой лишенный сана собрат? — спросил старый католический священник монсеньор Генрих Пальтц.

— Если в ваша церковь знала, кто вы и чем занимаетесь, святой отец, мы бы стали сиамскими близнецами. Все опять засмеялись.

— Я могу возвести наши теории к Книге Бытия! — сказал монсеньор. — Каин явно был негром. Знак Каина — его кожа, и она была черная. И в Книге Левита, и во Второзаконии говорится о неполноценных племенах, отвергавших слова пророков!

— Давайте не будем вести ученые дебаты, святой отец, поскольку оба можем потерпеть поражение. Пророки в общем и целом были евреями.

— И племена тоже.

— Similias similibus[91], друг мой. Это было две тысячи лет назад, а мы сейчас здесь, две тысячи лет спустя. Но вы спросили, как можно осуществить эту операцию. Позвольте объяснить.

— Объясните, пожалуйста, герр Ягер, — попросил Альберт Рихтер — дилетант, ставший политиком, но с собственностью и совершенно другим образом жизни в Монако.