Патрульные Апокалипсиса - Ладлэм Роберт (2007)

— Не вас, мой друг, — тихо сказал он, — не полковника Уэбстера в военной форме, а меня.

— Вас? Мне казалось, вы говорили, будто в Париже почти никто вас не знает, — резко прервал его Дру. — Вы ведь такой незаметный, да еще с обширной коллекцией головных уборов!

— Дело вовсе не в том, что меня кто-то узнал. Их заранее известили, где я буду.

— Как же так, Клод? — спросила де Фрис, сидя на постели в номере отеля «Бристоль», куда они решили перебраться и куда прошли каждый отдельно.

— Зараза проникла не только в ваше посольство. — Моро повернулся к ним от окна с выражением печали и злости на лице. — Мой офис тоже скомпрометирован.

— Вы хотите сказать, что в непогрешимом Втором бюро есть вражеский агент и, может быть, не один?

— Дру, ну зачем ты так? — сказала Карин, укоризненно качая головой, тем самым давая ему понять, что Моро и сам сильно обеспокоен.

— Я не сказал в Бюро, мсье. — Глава Второго бюро пристально посмотрел в глаза Лэтему и холодно продолжил: — Я сказал, в мой офис.

— Не понимаю. — Дру понизил голос, в его тоне уже не было capказма.

— Вы и не можете понять, потому что не знаете нашей системы. Поскольку я le directeur, мое местонахождение должно быть всегда известно на случай непредвиденных обстоятельств. Помимо Жака, который помогает мне распланировать работу, я сообщаю, где нахожусь, лишь одному человеку, моему подчиненному. Мы работаем в тесном контакте, и я ему полностью доверяю. У этого человека всегда с собой пейджер, чтобы я мог связаться с ним в любое время дня и ночи.

— Кто он? — Карин подалась вперед, сидя на кровати.

— Не он, к сожалению, а она. Это Моник д'Агост, мой секретарь последние шесть лет, и даже больше чем секретарь — она мое доверенное лицо. Она одна знала о кафе — пока, видимо, не рассказала кому-то еще.

— И у вас никогда не возникало ни малейшего подозрения? — продолжила Карин.

— А ты разве подозревала Жанин Клунз? — спросил Дру.

— Нет, но она ведь все-таки жена посла.

— А Моник несомненно лучшая подруга моейжены. Фактически, жена-то мне ее и рекомендовала. Они вместе учились в университете, Моник прошла подготовку в Сервис этранже, где работала во время своего неудачного брака. Все эти годы они с моей женой как неразлучные школьные подружки... а теперь все встало на свои места.

Моро замолчал и подошел к столу, за которым сидел Лэтем. Он снял трубку и набрал номер.

— Все эти годы, — продолжал глава Второго бюро, ожидая ответа по телефону, — она была такой дружелюбной, такой заботливой... Нет, друзья мои, не вы были мишенью, а я. Приняли решение — и время мое истекло. Меня раскрыли.

— О чем вы говорите? — настойчиво спросил Лэтем.

— Сожалею, но сказать не могу.

Моро предостерегающе поднял руку, требуя молчания, и заговорил по-французски в телефонную трубку:

— Отправляйтесь немедленно на квартиру мадам д'Агост в Сен-Жермен и арестуйте ее. Возьмите с собой женщину-офицера, пусть тщательно ее обыщет на предмет капсулы с ядом... Не задавайте вопросов. Делайте, как я сказал!

Француз положил трубку и устало опустился на небольшой диванчик для двоих, стоявший у стены.

— Как же все это печально — с ума сойти, — тихо произнес он.

— Это разные вещи, Клод, — сказал Дру. — Нельзя одновременно сходить с ума и печалиться. По крайней мере, что-то одно должно перевесить, когда речь идет о вашей жизни.

— Однако дела так просто не отложишь, mon ami, — заметила де Фрис. — Учитывая все, что мы пережили, полагаю, какого-то объяснения мы заслуживаем, пусть даже самого туманного.

— Я все думаю, как долго она это планировала, много ли узнала, Насколько выдала...

— Кому,черт побери? — спросил Лэтем.

— Тем, кто все доносит Братству.

— Давайте, Клод, — выразил нетерпение Лэтем, — расскажите нам хоть что-нибудь.