Протокол «Сигма» - Ладлэм Роберт (2008)

Чувствуя, что его подташнивает, Бен повернулся и пошел дальше по коридору, пока не добрался до конца. Слева находилась красная дверь; она была заперта, и открыть ее можно было только ключ-картой. В отличие от большинства других дверей, мимо которых он проходил, в этой не имелось окошка.

Не было на ней и таблички с номером. Бен почувствовал, что ему обязательно нужно выяснить, что же скрыто за ней.

Он вставил ключ-карту охранника, но на сей раз замок не сработал. Очевидно, для этой двери требовался иной уровень доступа.

Но как только он шагнул назад, дверь распахнулась.

Оттуда вышел мужчина в белом халате, из кармана которого свисал стетоскоп, и с большим блокнотом в руке. Врач. Человек равнодушно взглянул на Бена, кивнул и придержал дверь открытой. Бен прошел внутрь.

Оказалось, что он был совершенно не готов увидеть то, что там находилось.

Он очутился в большом, как баскетбольный зал, и столь же высоком помещении. Сводчатый каменный потолок и высокие стрельчатые окна с витражами — похоже, от первоначальной архитектуры не осталось больше ничего. Судя по плану, этот огромный зал изначально был замковой часовней, не уступавшей по величине иному собору. Как ни был Бен озабочен своими проблемами, он все же не мог не спросить себя: не здесь ли располагался главный цех часовой фабрики? На глаз, зал имел более сотни футов в длину, до сотни в ширину и около тридцати футов в высоту.

Теперь же зал превратился в колоссальную больничную палату. Но притом он походил и на хорошо, хотя и без излишеств, оснащенный клуб здоровья.

В одном конце помещения располагался ряд больничных кроватей, снабженных множеством рукояток и различных приспособлений; все кровати были разделены занавесками. Некоторые из кроватей были пусты; на пяти или шести других лежали на спине по пациенту. Каждый был опутан проводами каких-то мониторов и трубками капельниц.

В другом углу помещался длинный ряд черных беговых тренажеров; возле каждого из них стоял аппарат электрокардиографии. На нескольких “бегущих дорожках” не спеша перебирали ногами пожилые мужчины и женщины. К рукам, ногам, шее и голове каждого бегуна тоже были присоединены провода каких-то электродов или датчиков.

Тут и там торчали стойки с оборудованием для оказания первой помощи, в которое входили и реанимационные комплекты. Не менее дюжины врачей и медсестер наблюдали за действиями пациентов, помогали им или просто торчали поблизости. Вокруг всего огромного зала на высоте примерно двадцати футов от пола шла галерея.

Бен сообразил, что слишком долго стоит около входа. Раз уж он прикидывается охранником, то и действовать должен так, будто его прислали сюда с каким-то поручением. Поэтому он неторопливо, но сохраняя внешнюю уверенность, пошел дальше, глядя то в одну, то в другую сторону, как будто разыскивал кого-то.

На модерновом кресле из хромированной стали и черной кожи сидел старик. К его левой руке была присоединена трубка капельницы. Человек разговаривал по телефону, на коленях у него лежала папка с бумагами. Несомненно, он был пациентом этого заведения, но при этом занимался каким-то своим бизнесом.

В нескольких местах волосы старика казались пушистыми, словно у новорожденного. По бокам головы волосы были более грубыми, более густыми, седыми на концах, но черными или темно-коричневыми ближе к основанию.

А лицо этого человека показалось Бену знакомым. “Совершенно точно, оно часто появлялось на обложках “Форбс” или “Форчун”, — подумал Бен. — Бизнесмен или инвестор, кто-то из знаменитостей”.

Да! Это был Росс Камерон, прославленный “Мудрец из Санта-Фе”. Один из самых богатых людей в мире.

Росс Камерон. Вне всяких сомнений.