Сделка Райнемана - Ладлэм Роберт (2007)

А Лэсли Дженнер-Хоуквуд? Эта не знающая покоя девица? Когда-то они были любовниками. И вот теперь она наплела ему черт знает что и выманила его из отеля. Заслуживала внимания и глупая болтовня подружки Дэвида о Синди Боннер с ее рождественскими подарками для погибшего, как оказалось, мужа – бывшего любовника самой Лэсли. Но Лэсли не идиотка. Она явно хотела сказать ему что-то.

Но что?

И еще – Пейс. Неизменно серьезный, начисто лишенный чувства юмора бедняга Эд Пейс убит на территории закрытой зоны, которая охраняется, как ни один другой объект в Соединенных Штатах.

Нельзя забывать и о так называемом «предостережении „Фэрфаксу“», упомянутом высоким человеком с грустными глазами, затаившимся во мраке Пятьдесят второй улицы. То, о чем говорил незнакомец, сбылось. Сбылось с удивительной точностью. И практически в указанный им срок.

В общем, есть над чем призадуматься.

Дэвид был резок с генералом. Как профессионал, он хотел многое знать: когда же именно приняли решение устранить Райнемана? И по чьей инициативе? По каким каналам, каким точно путем приказ о его ликвидации передали Свенсону? Знал ли генерал шифровальщика по имени Маршалл? Упоминал ли Пейс когда-либо о нем? Или кто-то другой? И кто такой этот Альтмюллер? Франц Альтмюллер? Говорит ли генералу что-либо данное имя?

Ответы генерала не внесли ясности. Видит бог, Свенсон не лгал. Не имея соответствующего опыта в подобных делах, он не смог бы провести Сполдинга.

О Маршалле и Альтмюллере генерал слышал впервые. Решение убрать Райнемана принято несколько часов назад. Эд Пейс не мог знать об этом: с ним не совещались по данному вопросу, как, впрочем, и с другими сотрудниками «Фэрфакса». Подобная акция была задумана в стенах Белого дома. И никто ни в «Фэрфаксе», ни в Лиссабоне не имеет к этому делу никакого отношения.

Последнее было особенно важно для Дэвида. Значит, все, что было ему неясно, не связано с Эрихом Райнеманом. И соответственно, насколько он понимал, и с буэнос-айресской операцией.

Сполдинг решил тогда же не беспокоить более генерала с расшатанной нервной системой. Пейс был прав: Свенсон и так на пределе, и, если на него нагрузить еще что-то, он просто не выдержит. А посему будет лучше расследовать все самому. Искать ответы на вопросы надо не где-то еще, а в самом «Фэрфаксе». Для выполнения задачи, поставленной им перед собой, он ни с кем и ни с чем не станет считаться.

Самолет приземлился. Дэвид прошел в зал для пассажиров и огляделся, ища указатели, которые привели бы его к стоянке такси. Не обнаружив, однако, ничего подобного, он вышел через двойные двери на площадку перед аэровокзалом и сразу же услышал громогласные выкрики носильщиков, возвещающих о маршрутах еще незанятых машин. Наблюдая, как в салоны такси набивалось по нескольку человек – попутчиков на короткое время, Сполдинг подумал, что, как ни странно, это, пожалуй, единственное свидетельство в пользу того, что в аэропорту Ла-Гуардиа знали все же, что где-то идет война.

Однако он тут же устыдился своих мыслей – пошлых и к тому же с претензией на оригинальность.

Неподалеку от него носильщики и преисполненные сострадания пассажиры помогали безногому солдату усесться в одну из машин.

Солдат был вдребезги пьян. И едва ли что соображал.

В такси, подобравшем Дэвида, оказалось, помимо него, еще три пассажира. В пути разговор коснулся невольно последних событий в Италии. Сполдинг решил забыть пока что о своей легенде: если он скажет попутчикам, что уже побывал там, то ему придется отвечать на неизбежные в данном случае вопросы. А к этому он не был готов. Для того, кто не участвовал лично в итальянской кампании, живописать в подробностях мифическое сражение под Салерно – задача поистине не из легких. Однако никто никого ни о чем не расспрашивал. И он понял почему.