Тривейн - Ладлэм Роберт (1995)

— Дело скоро будет окончено, — оживленно говорил старый джентльмен Тривейну, — и ты это хорошо знаешь, Эндрю. Ничто уже не может нам помешать! Мне нужен человек, который смог бы заняться этим делом. Лучшей кандидатуры, чем ты, не найти. И комиссия придерживается того же мнения!

— А почему вы так уверены в том, что я справлюсь? — спросил Тривейн. — У меня, например, такой уверенности нет... Сенат только кричит об экономике, и так будет всегда. По крайней мере, до тех пор, пока не отвергнут какой-нибудь блестящий проект или не закроют самолетостроительный завод. Тогда все неожиданно смолкнут!

— На сей раз все будет по-другому, Эндрю! Поверь, если бы я думал иначе, то никогда бы за это не взялся!

— Пока это только ваше мнение, Фрэнк, — ответил Тривейн. — Но ведь должно быть и еще кое-что...

Болдвин снял тяжелые, в стальной оправе очки и положил их рядом с тарелкой. Потом несколько раз моргнул и осторожно помассировал свою патрицианскую переносицу. Невесело усмехнувшись, сказал:

— Конечно, должно, Эндрю... Твои слова лишний раз убеждают меня в твоей проницательности. Что ж, назовем это наследием двух стариков, чья деятельность, как и деятельность их предков, принесла немало полезного той стране, в которой мы живем. Да, смело можно сказать, что мы много сделали, и награда была более чем достаточной...

— Боюсь, что не понимаю вас...

— Конечно, не понимаешь. Видишь ли, с Уильямом Хиллом мы знаем друг друга с детства...

— С послом Хиллом?

— Именно... Не стану утомлять тебя рассказами о всей эксцентричности наших отношений, во всяком случае сегодня. Достаточно сказать, что мы не выносим друг друга многие годы. Думаю также, что не я был тому виной... Комиссия по обороне и подкомитет — наша идея. Мы хотим видеть их работающими, и мы достаточно сильны, чтобы уже сейчас обеспечить такую работу. Более того, это должна быть работа, к которой станут относиться с уважением...

— И чего вы думаете добиться?

— Правды... Той самой правды, в которую верим и которая только одна и должна существовать! Страна имеет право знать правду, и не беда, если она кого-то заденет: ведь чтобы лечить болезнь, нужно поставить верный диагноз. Не какие-то бессвязные ярлыки, которые навешивают все эти самоуверенные фанатики, не репрессивный надзор, которого требуют недовольные, а правда, Эндрю! Только правда... Это будет нашим даром стране — моим и Билли. Возможно, даже последним...

Тривейну захотелось встать: старый джентльмен собирался сделать то, о чем он сам столько думал. И, судя по всему, он уже расставил точки над "и".

— А каким образом комитет сможет сделать то, о чем вы говорите? — спросил он. — Другие ведь тоже пробовали, да только мало что получилось!

— Надеюсь, Эндрю, что с твоей помощью он будет вне политики и коррупции...

Болдвин надел очки и взглянул на Тривейна. Взгляд его старческих глаз гипнотизировал Эндрю.

— Важно, что ты не республиканец и не демократ, не либерал и не консерватор, — продолжал Болдвин. — Обе партии пытались заполучить тебя, но ты отказал обеим. Ты ни в чем не нуждаешься, и тебе нечего терять. Тебе будут верить. А это самое главное... Мы ведь совсем другой тип людей: не признаем компромиссов, идем на конфликт там, где другие отмалчиваются. И нам нужна вера в правду...

— Но ведь Пентагон и те, кто с ним связан, сами будут контролировать деятельность подкомитета, — возразил Тривейн. — Во всяком случае, так было до сих пор. Кто сможет бороться с этим?

— Президент!.. Он обещал. Он хороший парень, Эндрю...

— И надо мною никто не будет стоять?

— Никто, даже я. Ты будешь принадлежать только самому себе.

— И я смогу сам подобрать штат? Никого не будут навязывать?

— Составь мне список тех, кто тебе нужен. Я должен знать этих людей...

— Я назову их, как только подберу... Думаю, что необходимо наше сотрудничество...