По дороге к любви - Редмирски Дж. А. (2014)

— Как, сразу, в одной тарелке? — спрашивает он с отвращением.

Несколько секунд смотрю на него разинув рот, пока не доходит.

— Да нет, конечно… Это была бы гадость. — (С облегчением улыбается.) — Бифштексы я не очень люблю, — продолжаю я, — но сейчас бы не отказалась.

— А-а, так ты намекаешь, чтобы я пригласил тебя в ресторан? Типа, на свидание?

Кажется, шире улыбаться некуда, но губы его разъезжаются еще дальше. А у меня челюсть отвисла, глаза выпучены.

— Нет! — чуть не кричу я и чувствую, что краснею. — Просто хотела сказать, что…

Эндрю смеется и делает еще глоток.

— Знаю, знаю, — говорит он, — да не волнуйся ты так. Я и не думал приглашать тебя на свидание.

Я еще шире открываю рот, лицо заливает краска.

Он смеется еще громче.

— Да брось ты! — В голосе его еще слышны отзвуки смеха. — Я же знаю, что ты не такая, верно?

Я сердито хмурю брови.

Он тоже хмурится, но все равно улыбается.

— Послушай, что я скажу, — уже более серьезно говорит он, — если нам случайно повезет, мы найдем ресторан на одной из оставшихся стоянок, и нам смогут за пятнадцать минут, пока автобус не уехал, приготовить бифштекс, обязательно угощу тебя. Поедим прямо в автобусе, и ты сама решишь, свидание это у нас или не свидание.

— Я и сейчас могу сказать, что это будет никакое не свидание.

Он криво ухмыляется:

— Ну ладно, пускай не свидание. Переживу как-нибудь.

Я надеюсь, что тема исчерпана, но куда там.

— Но тогда что это будет, черт возьми, если не свидание?

— Что ты хочешь этим сказать? Это будет… дружеский ужин, я так думаю. Понимаешь, просто встреча двух людей, которые вместе ужинают… или обедают.

— А-а… — В глазах его вспыхивают искорки. — Так, значит, мы с тобой уже друзья?

Этот вопрос застигает меня врасплох. Опять поймал. Надо же, какой хитрый! Поджимаю губы и думаю, но недолго.

— Да, почему бы и нет? Что-то в этом роде, по крайней мере, до Вайоминга.

Он протягивает мне ладонь. Хоть и не с большой охотой, пожимаю. Он жмет мне руку осторожно, но крепко, улыбка добрая и искренняя.

— Тогда друзья неразлейвода до самого Вайоминга. — Он еще раз жмет руку и отпускает.

Сама не знаю, что только что произошло, но, кажется, ничего такого, о чем я потом могу пожалеть. Почему бы и не завести на время путешествия «друга», что тут плохого? На месте Эндрю могла оказаться сотня других, гораздо хуже. А он вроде вполне безобидный, и, если честно, общаться с ним интересно. Это не какая-нибудь старушка, которая стала бы рассказывать, какой она была в мои годы, или мужчина постарше, который все еще считает себя семнадцатилетним юношей и почему-то думает, что и я должна в нем видеть ровесника. Нет, Эндрю как раз то, что надо. Конечно, было бы лучше по многим причинам, если бы вместо него оказалась девушка, но мы с ним хотя бы почти одного возраста, и то слава богу, да и не урод тоже. А что Эндрю Пэрриш далеко не урод, это всякий скажет.

Вот именно, мало того что не урод, он еще и ужасно сексуальный, и как раз это меня больше всего беспокоит.

Черт возьми, Кэм, ты прекрасно знаешь: неважно, что там у тебя стряслось, что ты кого-то потеряла, ненавидишь весь мир и считаешь, что недостойно чувствовать влечение к другому, пока ты еще не оправилась от потрясения. Но ведь человек всегда остается человеком и, если видит кого-то по-настоящему достойного внимания, не может не заметить этого. Такова человеческая природа, ничего не попишешь.

Другое дело — как вести себя при этом, и вот здесь я должна четко установить границы.

В общем, надо держать ухо востро, что бы там ни было.