Великие дерзания - Брене Браун (2013)

Уязвимость основывается на взаимности и доверии, а также она требует установления границ. Не надо путать уязвимость с излишней откровенностью, демонстративным выставлением чувств напоказ, оглашением интимных подробностей или раскрытием личной информации через социальные сети. Уязвимость подразумевает, что мы можем поделиться своими чувствами и опытом с людьми, которые заслужили право на это. Открытость требует взаимности по мере построения доверия.

Конечно, этот процесс подразумевает определенную долю риска: мы не можем что-то гарантировать, пока не попробуем. Однако это не означает, что надо раскрывать свою душу первому встречному. Конечно, мы не начинаем знакомство со слов: «Привет, меня зовут Брене, и вот что меня беспокоит». Это не уязвимость. Возможно, это отчаяние, ранимость, поиск внимания к себе, но никак не уязвимость. Почему? Потому что делиться своими переживаниями нужно правильно: их можно открыть тем людям, с которыми у нас есть крепкие взаимоотношения, и они способны выдержать всю тяжесть нашей истории. Результатом взаимоуважительной уязвимости является укрепление взаимосвязи, доверия и отношений.

Уязвимость без границ приводит к разрушению взаимосвязи, доверия и отношений. На самом деле, как мы рассмотрим в главе 4, излишняя откровенность или безграничная открытость – это один из способов защитить себя от настоящей уязвимости. И проблема «чрезмерного объема личной информации» вовсе не связана с вопросом о «чрезмерной уязвимости». Дело в том, что уязвимость сводится к нулю, когда люди переходят от того, чтобы быть уязвимым, к использованию уязвимости для удовлетворения своих потребностей, привлечения внимания или для широко распространенного в сегодняшней культуре поведения «шок и трепет».

Для более эффективного развенчания мифа о том, что уязвимость – это раскрытие секретов всем подряд, рассмотрим вопрос доверия.

В нашей культуре индивидуалистический подход в большом почете, даже когда речь идет о взаимодействии, как бы парадоксально это ни звучало. Что касается меня, то индивидуализм заложен в моей ДНК. Кстати, одна из моих самых любимых песен, подтверждающих мой индивидуализм, – это песня рок-группы Whitesnake «Вот я снова иду» (Here I Go Again). Если вы попадаете в определенную возрастную категорию, то я даже рискнула бы поспорить (на деньги!), что вы хоть раз пели, высунувшись в открытое окно: «И вот я снова иду сам по себе… Как отшельник, я рожден бродить один…» Если творчество группы Whitesnake вам не по душе, то похожие темы есть во всех других мыслимых и немыслимых жанрах. На самом деле, одиночество может быть грустным и угнетающим, но мы восхищаемся силой, которая кроется в нем, и это выражение «сам по себе» глубоко почитается нашей культурой.

Как бы мне ни нравилась идея о том, чтобы брести в одиночестве по улице грез, путешествие в уязвимость вовсе не из тех, которые мы можем пройти в одиночку. Нам нужна поддержка. Нам необходимы люди, которые позволят нам испробовать новые способы бытия и при этом не будут нас осуждать. Участники моего исследования очень четко говорили о потребности в поддержке, поощрении, а иногда и профессиональной помощи, когда они пытались подружиться с уязвимостью и наладить эмоциональный фон своей жизни. Большинство из нас умеют оказывать помощь, но, когда дело доходит до уязвимости, мы сами тоже должны просить о помощи.

В книге «Дары несовершенства» я написала: «Пока мы не способны получать с открытым сердцем, мы не можем отдавать с открытым сердцем. Когда мы осуждаем получение помощи, мы сознательно или бессознательно осуждаем и предоставление помощи». Нам всем нужна помощь. Я знаю, я не могла бы стать такой, какой я стала сейчас, без огромной поддержки со стороны моего мужа Стива, без помощи талантливого психоаналитика, стопки книг высотой в целую милю, друзей и членов моей семьи, которые прошли со мной весь этот путь. Уязвимость и мужество порождают уязвимость и мужество.