Мелодия души - Бэлоу Мэри (2001)

– И у меня все получилось, – продолжал он; – Казалось, осуществилась моя мечта, я был очень счастлив. Конечно, там приходилось постоянно воевать с французами, но опасность лишь придавала жизни остроту. У меня есть друзья среди военных, например, майор Родерик Каннингем...

Эмили смотрела на него, не отводя взгляда, потом снова сделала манящий жест пальцами, требуя, чтобы он продолжал.

– Потом я встретил Элис, – сказал он так, будто эта встреча положила конец его счастью. – Ее отец, сэр Александр Керси, был моим начальником в компании. Она только что приехала в Индию после внезапной смерти брата, а я тогда был тяжело болен: меня трепала жестокая лихорадка. Мой слуга сообщил Керси о болезни, и, когда я очнулся, она сидела рядом, обтирая влажным полотенцем мое лицо. В течение нескольких недель она без устали ухаживала за мной. Элис была очень хороша собой, Эмми; миниатюрная, хорошо сложенная, темноволосая, с тихим голоском. Разве удивительно, что я безумно влюбился в нее?

– Нет, – сказала она своими большими и спокойными глазами, чуть улыбнувшись. По ее напряженному взгляду он понял, что она прочла по губам каждое слово. – Нет, это вполне понятно.

Еще бы не понять! Элис была нежна и терпелива. Она сильно горевала по умершему брату и ценила его сочувствие и внимание. Она тоже влюбилась в него. И они поженились.

– Мы поженились после нескольких недель знакомства, Эмми, – снова заговорил он, – поженились, чтобы жить счастливо до конца своих дней.

Эмили на мгновение прикоснулась к его руке. Должно быть, горечь в его голосе отразилась в выражении лица.

– Почему ты несчастлив? – спросил ее пылающий взгляд под вопросительно поднятыми бровями. – Почему ты вернулся домой? – Не требовалось ни слов, ни жестов.

Он не видывал человека с таким выразительным лицом, как у Эмми.

– Умер ее отец, – попытался он объяснить. – Как муж Элис я унаследовал его имение и огромное состояние.

К тому же надо было подумать о Томасе... А может быть, Эмми, стимула не осталось. Я скучал по дому, и мне захотелось вернуться в Англию. Ведь я всегда говорил, что вернусь, когда сколочу состояние, чтобы осесть на своей земле и жить в мире и покое со своей семьей.

Она понимала, что все не так просто, как он говорит. И сказала ему своими выразительными и умными глазами, что знает: ему плохо, ему больно – хотя и не понимает причины. Возможно, она не все поняла из того, что он рассказал, но поняла основное. И еще она поняла, что он рассказал ей не все.

Эшли не хотел говорить больше, чем сказал. У нее своя жизнь. И жених, с которым, кажется, возникли разногласия. Их предстоит уладить. Зачем обременять ее своими горестями? К тому же он теперь не тот юноша, который эгоистично облегчал свою душу перед благословенным слушателем. Он научился не перекладывать свои беды на плечи других. И хотя он вернулся в Боуден, к Люку и даже к Эмми, но знал еще до прибытия сюда, что ни один из них не сможет ему помочь – прежде всего потому, что он сам не позволит им это сделать. Хотя и с большим трудом, но он научился теперь полагаться на собственные силы. Он бросил взгляд в сторону мольберта и улыбнулся.

– Можно мне посмотреть на картину? – спросил он. – Мне не терпится ее увидеть.

Эмили закусила губу и снова покраснела.

– Неужели так плохо? – Он видел, что она колеблется и очень смущена. – Ладно, не буду настаивать, – рассмеялся он. – И не буду больше нарушать твое уединение, Эмми. Я, пожалуй, вернусь в дом и, возможно, позавтракаю вместе с Пауэллом.

Но она, видимо, приняла решение, покачала головой и, вскочив, спустилась, легко перепрыгивая с камня на камень, к тому месту, где стоял мольберт. Оглянувшись, она смотрела, как он приближается.