Перед закатом Земли (Мир-оранжерея) - Брайан Олдисс (1961)

Странник замедлил движение, прекратив производить нить. Медлительно и лениво он пробрался сквозь ячеи густой сети и опустился вниз, к скудной растительности излюбленной Луны…

Условия существования на Луне разительно отличались от имеющих место на планетах с повышенной гравитацией. Многоствольному баньяну не дано было добиться здесь своего владычества; в разреженном воздухе и пониженной гравитации это растение лишалось своей силы и теряло способность к росту. Здесь правили бал гигантских размеров злаковые и петрушковые, на чью мягкую постель и опустился наш странник. С шипением ослабив напряжение тела, растение извергло облако кислорода и предалось отдыху.

С удобством разместившись на подстилке из мягкой зелени, паук раскинул по сторонам свое обширное тело. Его ноги уместились в огромных кучах зелени. Из всех возможных складок и отверстий его необъятной шкуры хлынули потоки живности – спор и мелких насекомых, орехов, семян и листьев, которых он забрал на свою клейкую поверхность с далекой Земли. Вместе с другой невольной добычей странника, на поверхность Луны упало и шесть линз огнелинза. Коротко прокатившись по лунной поверхности, линзы замедлили свой ход и остановились.

Первым пришел в себя мужчина Харрис. Застонав от неожиданно пронизавшей его грудь боли, он попытался подняться и сесть. Его лоб уперся в неожиданное препятствие и он вспомнил где находится. Подтянув к себе колени и сжав руки, он попытался приоткрыть крышку своего гроба.

Несколько мгновений крышка противостояла ему. Потом внезапно вся линза развалилась на куски и Харрис кубарем выкатился наружу. Жесткое воздействие открытого вакуума ослабило связующие структуры скорлупы линзы.

Не в силах подняться на ноги, Харрис остался лежать там, где упал. Его голова раскалывалась от боли, в его легких еще клубился неприятный запах. Широко открытым ртом он глотал чистый воздух. Поначалу воздух казался ему разреженным и резко холодным, но он вдыхал его раз за разом с наслаждением.

Понемногу он пришел в себя настолько, что смог оглядеться по сторонам.

На ближайшем кусте висели какие-то желтоватые пряди, медленно протягивающие к нему свои нежные щупальца. Встревоженно, он обернулся туда и сюда в поисках женщин, которые смогли бы защитить его. Поблизости не отказалось ни одной. Едва в силах сдвинуться с места и с трудом сгибая пальцы рук, он вытянул из-за пояса нож, потом перекатился на бок и отрубил щупальца, которые уже подбирались к нему. Это был враг, но легкий враг!

В тот же миг он вскрикнул, увидев во что превратилась его кожа. Вскочив на ноги, он пошатнулся и застонал от отвращения к самому себе. Вся его кожа была покрыта струпьями. Более того, его одежда лоскутьями опадала с него, он различил новый кожистый покров, покрывающий его руки, грудь и ноги. Он поднял руку и новая кожа отвратительно растянулась, подобно крыльям. Его тело было поражено порчей, его мужская красота пропала безвозвратно.

Звук, раздавшийся неподалеку, заставил его обернуться, и он снова вспомнил о своих спутницах. Лили-Йо выбиралась из остатков своего гроба. Она подняла руку в приветствии.

К своему ужасу, Харрис различил на ее теле знаки тех же перемен, которые только что увидел у себя. По правде сказать, он с трудом узнал ее. Более всего сейчас Лили-Йо была похожа на одного из тех мерзких летающих людей, которых они все так ненавидели. Он бросился лицом вниз на землю и разрыдался, чувствуя как его сердце разрывается от страха и отвращения.

Лили-Йо не пролила не слезинки. Она не была рождена для слез. Не обращая внимания на болезненные изменения, произошедшие в собственном теле, с трудом втягивая воздух в легкие, она двинулась вперед, огибая лапы безразличного ко всему странника, отыскивая четыре других гроба-линзы.