Скандальная история - Браун Сандра (2000)

Ламар серьезно задумался: не убежать ли ему из класса в город и не отдать ли себя на милость окружного прокурора. Лучше предать своих друзей и дать официальные показания, лучше иметь Айвена Патчетта врагом на всю жизнь, лучше оказаться в тюрьме с ворами, сутенерами и убийцами-рецидивистами, чем испытать на себе гнев своей матери.

Но случилось так, что Ламар упустил возможность броситься к двери. Пока ученики были заняты чтением Александра Поупа, Донна Ди подошла к столу учительницы и шепотом попросила разрешения пойти к медсестре.

– Что случилось? – спросила учительница.

– Я не очень хорошо себя чувствую. Вы понимаете? – Она взглянула на учительницу тем многозначительным взглядом, которым обмениваются женщины, когда у них месячные.

– Конечно, дорогая. Иди домой и полежи с грелкой.

Ламар украдкой следил за Донной Ди. Закрывая дверь класса, она взглянула прямо на него, но он не смог понять, что означало ее молчаливое послание. Казалось, она призывала его держать язык за зубами.

Когда учеников отпустили по домам, ноги едва держали его, пока он бежал к своей машине. Так как он не знал, что ему делать и куда идти за ответом, он поехал к Нилу домой.

Дом стоял на первоклассном участке земли. От шоссе, петляя в густом лесу, к нему вела дорога, покрытая гравием. Вокруг дома была ухоженная лужайка величиной с футбольное поле, три старых дуба закрывали его куполом из ветвей. Корни проступали на земле и извивались, как ручьи лавы.

Двухэтажный кирпичный дом выглядел очень респектабельно, но Майраджейн не признавала этого.

«У старого Руфуса Патчетта не было ни капли вкуса. Он захотел, чтобы в доме вдоль веранды было восемь колонн, когда шесть колонн было бы намного лучше. Руфус хотел разозлить папу, построив более величественное здание, чем наше. Такое тщеславие говорит об отсутствии породы», – часто повторяла она.

Но совсем недавно она стала противоречить себе, говоря: «Это позор, что Айвен допускает, чтобы такой красивый дом развалился и разрушился. Ему нужна женская рука. Ему следовало бы давно еще раз жениться. Эта Юла, которая работает у него, очень неряшливая хозяйка. Она ленивая и наглая».

Ламару хватило ума держать язык за зубами и не спрашивать, откуда у его матери такая информация. Насколько он знал, она и не совалась в дом Патчетта. Она неоднократно подвозила его, но ее никогда не приглашали войти в дом.

Отец Айвена, Руфус, сколотил состояние на хлопке. Пот сборщиков, издольщиков и рабочих на хлопкоочистительной машине смешался с цементом, который скреплял светлые кирпичи. Руфус был умен. Пока его соседи спорили с брокерами, чтобы выжать лишний цент из тюка хлопка при ухудшающемся положении на рынке, он переключился на соевые бобы. Большинство хлопковых плантаторов, так же как и семья Майраджейн, потеряли все. Они за гроши продали Руфусу свои участки, чтобы только не платить налог на землю, которую больше не могли обрабатывать.

Руфус был жаден до земли и захватывал все, что только мог. Не обращая внимания на насмешки соседей, он продолжал выращивать сою. Когда появилась возможность, он построил фабрику по производству продуктов из сои. После смерти Руфуса Айвен унаследовал все земли, фабрику и ту власть, которую они давали. Наступит день, и Нил сделает то же самое. За ним и его сын.

Ламар не особенно завидовал другу. Ему было легче от мысли, что на нем самом не будет такой ответственности в будущем. С детства он видел непреклонную гордость семьи Коуэн и искренне считал ее разрушительной и глупой. Что она принесла семье Коуэн? Остались всего один или два дальних родственника и Майраджейн, которая была жадной, агрессивной и скупой. Она превратила в ад жизнь отца Ламара, который уже умер, но которого очень не хватало сыну. Может быть, если бы она с детства была бедной, они бы все были более счастливыми.

Подходя к дому, Ламар заметил, что он был не единственным гостем Нила. Машина Хатча стояла на круглой дорожке перед домом.